– Многие клиенты в январе испугались, потому что…
Женщина подошла к машине какой-то расслабленной походкой. Когда она подошла ближе, Эрхард заметил, что ее губы покрыты блеском телесного цвета и что кожа на скулах неестественно натянута. Вид у нее был весьма неприветливый. Эрхард опустил стекло.
И тут диктор говорит о том, что он боялся услышать.
– Двадцатисемилетняя жительница Пуэрто-дель-Росарио призналась в том, что на прошлой неделе бросила ребенка на пляже возле Котильо, где…
– Сеньор настройщик!
– …в машине. Когда машину нашли, ребенок уже умер.
– Сеньор!
– …она активно сотрудничает с полицией и раскрывает подробности своего тяжкого преступления. Сотрудники полиции убеждены, что сама мать…
Женщина наклонилась к открытому окошку.
– Я прождала вас весь день…
– Да тихо вы! – оборвал ее Эрхард, увеличивая громкость. – Я должен это услышать.
– …не взяли под стражу. Как ожидается, приговор по делу будет вынесен…
Блондинка так повысила голос, что стало не слышно диктора:
– Никогда в жизни я не сталкивалась с таким ужасным отношением к делу! Мы с вами кое о чем договорились! Я просила вас приехать вовремя.
Выпуск новостей окончился. О деле рассказали именно так, как и предсказывал Берналь. И как боялся Эрхард. Мир быстро забыл об ужасном событии.
Он покосился на женщину, которая мрачно смотрела на него, словно ожидая, что он вот-вот выскочит из машины. Вся его нервная система стремилась подчиниться ее властному взгляду, но он все же удержался.
– Я заплачу вам двадцать евро и ни центом больше! Более того, вы должны настроить мне рояль бесплатно, если дорожите своей репутацией!
Эрхард завел мотор.
– Стойте, куда вы? Вы не имеете права уезжать! Я прождала весь день! – Женщина была так возмущена, что казалось, вот-вот лопнет от гнева.
– Есть более важные вещи, чем ваш «Стейнвей», – заявил Эрхард, разворачиваясь и возвращаясь во «Дворец».
* * *
При виде его Берналь удивился.
– Отшельник! – воскликнул он.
– Вот, значит, что вы имели в виду, когда говорили о «ком-то из местных»?
– Успокойтесь. О чем вы? – Берналь завел Эрхарда за стеллаж с папками и коробками, в которых лежали электрические шнуры.
– Черт побери, это не расследование, а…
– Ну что? Что?
– Мы с вами оба прекрасно понимаем, что преступление совершила не она!
– Почему?
– Три-четыре дня назад у вас ничего не было, и вы злились. А теперь дело закрыто и завязано красивым бантиком?
– Все идет быстро, как только появляется зацепка.
– Да ладно! На машине нет номерных знаков, а на одометре всего пятьдесят километров! Какая на хрен жительница Пуэрто?