— Тебе бы священником быть, Пузырёк, — заметил Леонардо. — Но почему Лоренцо послал за Барончелли именно тебя? Не мог же он...
— Великий Турок пригласил меня лично.
— Подумать только!
— Оказалось, что он знаком с моими работами. Хотя это, как мне сказали, противоречит его вере, у него большое собрание картин и статуй. Вот Лоренцо и послал меня с картиной для него — как жест доброй воли.
— И какую же картину ты ему отвёз?
— Ту, что зовётся «Паллада, покоряющая кентавра». — Сандро улыбнулся. — Пришлось обещать Лоренцо, что напишу для него точно такую же.
— Ага, — хмыкнул Леонардо, — а Великий Турок, стало быть, кентавр.
— Если ты ещё хоть слово... Поехали быстрей, Леонардо, не то отстанем.
Они пустили верблюдов рысью, что едва не вытряхнуло Леонардо из седла; но, когда животные перешли на быстрый шаг, нечто подобное длинной рыси, это очень напомнило ему езду на лошади. Перед ними лежала равнина жёлтого песка, поросшая кое-где жёстким кустарником и испещрённая зелёными проплешинами травы. Какое-то время разговаривать было затруднительно; но вот воины, скакавшие впереди, поехали медленней, и Леонардо с Сандро последовали их примеру.
— По крайней мере, они ездят не так, как калиф, — заметил Сандро. — Куда бы он ни направлялся, он мчится словно в атаку.
— По-моему, он безумен.
— Нет, — сказал Сандро. — Что угодно, только не безумен.
Леонардо кивнул.
— Как ты попал сюда? Разве ты не должен был сопровождать этого вашего пленника — Барончелли?
— Из меня плохой тюремщик, Леонардо. К тому же у Антонио Медичи пятьдесят человек личной гвардии для охраны Барончелли. Он отпустил меня и дал одного из лучших своих телохранителей, чтобы я мог отправиться в Персию и Аравию поискать тебя. А султан дал мне письмо с его личной печатью, чтобы обеспечить мне безопасность в пути. Так что, как видишь, и я стал путешественником.
— Вижу, — сказал Леонардо. — Но почему Великий Турок позволил тебе безопасно отправиться в гости к его врагу?
— Он человек чести, — сказал Сандро, — надо отдать ему должное, будь он хоть воплощением самого Сатаны. Он, конечно, хотел ещё, чтобы я расписал его военную мощь.
Великий Турок отнюдь не глуп, Леонардо. Воинов у него больше, чем... песчинок на нашем пути. Он действительно непобедим. Боюсь, христианским королевствам придётся сговориться с ним, иначе как бы Мухаммед не стал и нашим пророком.
— Твоим он, кажется, уже стал.
— Не кощунствуй.
— И на твоём месте я бы поостерёгся расхваливать калифу турецкого султана.
Сандро кивнул, принимая к сведению добрый совет.