И покуда калифово знамение поднималось к облакам, окрашенным рассветными бликами, и чудесным образом плыло к западу, покуда отдалённые землетрясения сотрясали отдалённые города, Леонардо понял, что всё это, — всё, что произошло в этих чужих краях — должно быть перемещено в область снов и кошмаров. Он рад был замкнуть эти двери в мир, так, словно эти приключения никогда не приключались. Хотя он всё ещё крепко сжимал свою книжку, он знал, что однажды она будет предана пламени. Но сейчас он был рад, ибо узрел величайшее своё творение, созданное из любви, наслаждения и муки, из вины и одиночества, гения и тьмы.
Он узрел свой собор памяти.
Он узрел три времени.
Он мог замкнуть двери в мир.
Леонардо существует как легенда, миф, головоломка, и различные историки и исторические школы утверждают, что разгадали ту или иную её часть. Тем не менее до сих пор не существует связного портрета этой личности. История, а в особенности история великих людей, есть разновидность коллективного мифотворчества, экстраполяции известного в повествовательное. Я поместил свой рассказ в зазорах исторических фактов, дабы исследовать характер Леонардо и нравственные стороны его блестящих идей и изобретений.
Я отталкивался от научных идей и изобретений самого Леонардо, создавая вымышленную мечту, в которой он наконец достиг своей цели — овладел тайной полёта. Мы знаем, что Леонардо изобрёл вполне дееспособные подводные лодки, пулемёты, гранаты, парашюты и даже танки. (О многих этих изобретениях подробно рассказывается в его знаменитом письме к Лудовико Сфорца, правителю Милана.) Мы знаем также, что с детства Леонардо был увлечён идеей полёта, что подтверждается его сном о Великой Птице. Леонардо обладал острой наблюдательностью, и он изучал птиц около двадцати пяти лет своей жизни (нам известны его заметки в «Рукописи Б», начатой в 1488 году, и его же рукопись «О полёте птиц», написанная примерно около 1505 года). Рассказывали, что Леонардо частенько покупал у уличных торговцев птиц в клетках и выпускал их на свободу. На деле поступал он так, чтобы изучать их. Леонардо писал, что «гений человека способен сотворять различные изобретения, с помощью тех или иных инструментов добиваясь одной и той же цели; но никогда не найти ему более прекрасного, более экономного или более прямого пути, нежели тот, которым пошла сама природа, ибо в её изобретениях нет ничего недостающего и ничего чрезмерного». Именно следуя этим рассуждениям — а также некоторым ошибочным наблюдениям, — он нетерпимо относился к тому, чтобы искать иной способ полёта, в частности с неподвижными крыльями. Он в буквальном смысле этого слова хотел летать как птица и до последних лет своей жизни был увлечён идеей орнитоптеров (хотя и в самом деле создал чертежи машины, которая является предшественницей геликоптера). Однако он действительно сделал ряд набросков, которые можно найти в «Codex Atlfnticus» и которые специалисты признают первой европейской концепцией планирующего полёта.