Михаил был уверен, что его любовь и время сгладят все углы…
Не получилось.
Точнее, получилось, но совсем не так, как планировал Миша, просиживая ночами напролёт под окнами любимой и смешно всхлипывая от счастья, когда слышал из распахнутой форточки первого этажа дерзкий и громкий Алинкин плач и хрипловато-уютное бормотание Нины.
Вода камень точит. И сидение под окнами дало свои результаты. Нина, в конце концов, решилась на то, чтобы подать с доктором Эткиндом заявление в ЗАГС.
Это был чудесный декабрьский день. Впервые за долгое время похолодало. Воздух стал суше, прозрачнее и торжественней. Михаил к тому времени уже купил фиолетовые Жигули, а по случаю столь значимого события еще и шоколадную мутоновую шубку для Нины, достал фамильный обручальный перстень с бирюзой и капельками синих танзанитов, договорился с сестрой, что та побудет с Алинкой до вечера, заказал торт, шампанское и огромный букет кремовых роз и приехал забирать будущую невесту.
Они долго целовались в подъезде, и Нина почему-то плакала и просила у него прощения, потом они суетливо пристраивали на сидениях цветы, шубку, торт, набор бокалов, папки с документами и, впопыхах захваченные подгузники Алины. Потом, наконец, они выехали со двора, и Миша чуть прибавил скорость, опасаясь, что их заявление не успеют принять до обеденного перерыва…
А дальше всё было протокольно просто. По дороге к ЗАГСу их машину неожиданно и очень грубо подсёк какой-то грузовик. Счастье, что суеверная Нина, никогда не изменявшая своим правилам и не садившаяся на сидение рядом с водителем, и в этот торжественный день разместилась на заднем сидении…
Тем не менее, множественные переломы, в том числе, шейки бедра, перелом голени, ступни, нескольких рёбер, сотрясение мозга, порезы и ушибы отсрочили торжественное событие надолго. Как потом оказалось — навсегда.
Когда 1 августа 1986 года, ровно за месяц до первой годовщины дочери, всё ещё не расписанные в ЗАГСе Михаил и Нина услыхали вердикт врачей о том, что Ниночка всё-таки будет ходить — их счастью не было предела. Миша хотел подарить будущей жене весь мир, но успел подарить только то, о чём она так мечтала — дорогой, красивый и очень романтичный круиз на борту белоснежного лайнера.
Там же они должны были и отпраздновать день рождения дочки, там же Миша планировал надеть на палец любимой толстенное, чуть грубоватое, но очень дорогое фамильное кольцо (единственное, что осталось в их семье не проданным после смерти мамы).
И вот, наконец, всё свершилось, и они вышли в море: повзрослевший и чуть заматеревший Михаил, его странная, но фантастически прекрасная жена в инвалидной коляске и толстощекая фея, с фамильными рубиновыми завитками маминых волос на голове — Алина.