Женщина расслабилась.
— Так, значит, вы не из милиции?
— Нет.
— Он точно будет снимать ее?
— Меня послали, чтобы я сделала пробы.
— Вот черт!
Ванина кусала губы и о чем-то размышляла.
— Нет, конечно, если ваша… племянница не желает…
— Желать-то она дура много чего желает! Говорила я ей: сиди тихо. Так нет, фотографию отправила. Видите ли, это ее единственный шанс. Да еще с голым задом, тьфу…
— Я думала, в вашей редакции на такие вещи, как голый зад, смотрят проще, — фыркнула я, развернув наугад старый номер, валяющийся рядом с компьютером. — У вас ведь тут и нет ничего другого.
— То чужие девки, а это — родная племянница. Позорище!
— Так я не пойму: мы будем снимать кино или мы не будем снимать кино?
Женщина снова замолчала, разглядывая меня теперь уже оценивающе. Несмотря на свой петушиный вид, я изобразила на лице внимательную озабоченность и серьезность. (Актриса я, в конце концов, неплохая!) Ванина все-таки решила, что мне можно довериться, притянула меня за плечи к себе поближе и зашептала мне в лицо:
— Видите ли, в городе объявился маньяк, который охотится за фотомоделями.
Я притворно ахнула и попыталась отстраниться от Ваниной, дышащей мне в лицо плохо усвоенными огурцами и сметаной. Но она снова притянула меня к себе.
— Это ужасно. И убивает он не всех, а самых лучших. А Элка входила в пятерку лучших. Когда погибла Танеева — слышали про такую? — ну конфеты шоколадные все время рекламировала в круглых коробках, так вот, мы тогда ничего не заподозрили. Всякое с людьми бывает. Но потом убили Элкину первую конкурентку Иркутскую. И она заволновалась…
Слушок про маньяка дошел и до меня. У нас здесь разных слухов и сплетен хватает, но не проверять же на собственной племяннице — вымысел это все или чистая правда? Я ей посоветовала затаиться до поры до времени, а сама статейку тиснула: так, мол, и так, скончалась безвременно. Продюсера ее в курс дела не вводили. Знаете, как бывает? Вдруг это он и есть маньяк? Решили: пусть рассосется, а там посмотрим. Уж очень быстро первых-то девчонок пришили, одну за другой.
— А Спичкина?
— Сестра моя родная. С ней дольше всех пришлось договариваться. Боится всего, точно мышь. Говорила, мол, клиентов распугаешь, а вышло, что клиентов у нее стало в десять раз больше. Смерть — она притягивает.
— Но почему все-таки ваша племянница решила, что ей непременно придется разделить участь несчастных девушек?
— Были на то причины. — Ванина взглянула на меня исподлобья. — Но она не говорит…
— Ладно, — сказала я, пожав плечами, — передам Богомолову, чтобы искал другую актрису на главную роль.