Вот слушаю ее, смотрю на нее и никак не могу отделаться от чувства обмана. Как все-таки несправедлива жизнь! Леночку я знаю с самого раннего детства. И все время, вплоть до двадцати четырех лет, она ничего — ровным счетом ничего — из себя не представляла. Я была умна, она — нет; я была талантлива, она ничем не интересовалась. Я всегда одевалась лучше, мои знакомые были симпатичнее, учителя пророчили мне блестящее будущее. Мне, а не ей. А в результате… Не могу избавиться от чувства, что она каким-то бесовским способом отобрала у меня мою судьбу. Три года прошло, пора бы привыкнуть, но как-то не получается. Порой мне кажется, что виноват тут Женя. Это не у Мадам счастливая судьба, а у него. Ей только посчастливилось встретить его в нужном месте в нужное время. За что он ей достался?
Ко всему прочему, вместе с успехами Мадам, меня словно околдовали, потому что моя жизнь покатилась в тартарары. В аспирантуру не приняли. Распределили в обычную районную поликлинику. Да еще… Нет, об этом совсем не могу вспоминать. Не сейчас, по крайней мере. Вот смотрю и ничего в ней не вижу особенного. Женя все твердит про какое-то свечение, а я его никогда не замечала. Ну ни разу! Глаза у меня, что ли, по-другому устроены?
Спать хочется — сил нет. Время — второй час ночи. Предложила бы ей остаться ночевать, да негде, она и сама видит. И совести никакой — мне ведь вставать завтра ни свет ни заря. А она полдня отсыпаться будет. Все, пора ставить точку…
Только я собралась сказать ей, что надо бы заканчивать нашу вечеринку, как позвонила ее ненормальная Алка и сказала, чтобы она никуда одна не выходила, чтобы ждала ее. Кричала так, что мне слышно было. Мадам пожала плечами и вопросительно посмотрела на меня. Я тоже пожала плечами.
— Хорошо, подожду, — ответила Мадам.
Дома у Мадам никто не взял трубку, и я страшно разволновалась. Позвонила на мобильный, оказалось, она у Клариссы. Собирается, видите ли, домой. Одна.
— Жди меня, никуда не выходи! — проорала я.
Соболева стояла у меня за спиной. Я собралась уходить, но, вспомнив, что мне снова предстоит пробираться в кромешной темноте, села.
— За подругу волнуетесь? — спросила Соболева. — Я вспомнила, где вас видела. Клуб «Арлекин». Вы с ней в карты играли.
— Да, я там часто бываю. У вас в хозяйстве фонарика электрического нет?
— Сейчас посмотрю.
Соболева ушла в соседнюю комнату и вернулась с маленьким фонарем.
— Подойдет?
— Хоть что-то.
— Хотите совет?
Я на мгновение задумалась: хочу ли? Соболева почувствовала это и продолжила, не дожидаясь моей реакции: