Стефания дель Алонийская резко вздрогнула, открыла глаза и с удивлением огляделась. Девушка обнаружила себя стоящей босиком в одной ночной рубашке возле входной двери в комнату, отведенную ей руководством Академии. Одной рукой Фани все еще неосознанно, по инерции продолжала дергать за дверную ручку — видно, когда ее тело лунатически куда-то собралось уйти, оно не предполагало, что входная дверь открывается наружу, а не вовнутрь…
Это ее и спасло. На этот раз.
Губы Стефании задрожали, и из глаз беззвучно потекли слезы. Приглушенно всхлипывая, магичка вернулась в кровать, ведь до рассвета оставалось еще как минимум три круга. Но от пережитого ужаса ей так и не удалось снова заснуть.
Лунатизм не существовал на Ахнистосе, поскольку у этого мира не наблюдалось Луны, поэтому этот лунатический припадок был для Стефании не только ужасным сам по себе, но и совершенно непонятным явлением. Такое случилось с ней впервые, однако у девушки были веские основания считать, что это — не в последний раз.
Дело в том, что с той злополучной ночи, когда магичка прокралась в заброшенную лабораторию мастера Теренса, нашла его тайник и провела там свой эксперимент с магическим устройством в виде кекса с изюмом, бедной девушке каждую ночь снились кошмары. Ей постоянно снилось снова и снова, что она опять оказывается в заброшенной лаборатории, находит тайник Теренса, достает черный булыжник, первым попавшийся ей при обследовании тайника, а из него в ее руки заползает густая и вязкая, будто бы маслянистая, тьма и начинает изнутри разъедать ее тело и все внутренности…
Каждую ночь Фани просыпалась с криком от невыносимой боли. Однако самое поразительное заключалось в том, что с исчезновением кошмара боль не утихала полностью, какие-то ее отголоски оставались и все тело девушки начинало дрожать от озноба и кое-где чесаться…
Княжна дель Алонийская уже давно бы обратилась за помощью к магам — целителям, если бы была уверена, что они не разболтают о ней ректору Асмодею. С тех пор как она сбежала из лаборатории, Стефания решила затаиться и старалась как можно реже попадаться на глаза преподавателям и, особенно, архимагистру. Ей казалось, что как только они ее увидят, то сразу поймут, кто вытащил на свет божий злополучный артефакт-кекс. Поэтому всю последнюю седмицу магичка выходила из своей комнаты только на занятия и в столовую, садясь в местах скопления народу в самые неприметные углы и избегая какого-либо общения вообще.
Но теперь, когда к кошмарам добавилось и это странное неосознанное перемещение из постели в сторону выхода из комнаты, бедная молодая леди начала постепенно осознавать, что её болезнь прогрессирует, самой ей не справится и, следовательно, ей потребуется помощь извне.