– А я что могу сделать? – неуверенно спросил он.
Хозяйка вскинула на него полные слёз глаза и вымученно улыбнулась.
– Ты молодой. Красивый и умный. Вон как на пустом месте доход себе составил. Поехали, съездим в имение. Представлю тебя управляющим. Может, повлияешь на них, глядишь, и мне какой доход пойдёт. Тут недалеко, десяток вёрст. Ежели боле никуда, то до обеда обернёмся.
Выехали с рассветом. Всю дорогу Платон молчал. Во-первых, думал, что можно организовать в имении, а во-вторых, уж больно жал в шее и подмышками хозяйский кафтан. К тому же, очень не хватало Киркелина на поясе. За долгую дорогу молодой человек привык, сидя в седле, ощущать тяжесть меча. Так что решил на обратном пути обязательно заехать, забрать свою ухоронку. Тем более, что караульные на воротах, завидя Фёклу Марковну, и не думали их проверять, а наоборот, даже обозначили еле заметный поклон.
– Да какие деньги-то, хозяюшка? – управляющий лебезил, юлил. Даже по голосу было заметно, что правды в его словах нет. – Лён только поднялся, чай. А ананасы в этом году и не идут, сама глянь. Там грязище сейчас, а они фрукты нежные, сухоту любят. Только промыслом, вот, и перебиваемся. И то, пушного, чай, зверя, весной не сыскать. Одни волки да барсуки по лесам рыскают…
Он бы ещё долго говорил, если бы не властная хозяйкина рука, остановившая его красноречие.
– Это Платон Аввакумович. Будет у вас за хозяина. Ему докладывай.
Слуга с прищуром смотрел на молодого человека. Платон ловко соскочил с коня, вытянул вперёд руки и свёл плечи так, что чужой кафтан протестующе затрещал. Потом поднял голову, стараясь, чтобы на собеседника не глаза смотрели, а борода. И только после этого, презрительно кидая слова через губу, с фальшивой лаской попросил:
– Ну пойдём, Шурик. Покажешь мне книги, да людей поспрошаем.
– Да что ты, батюшка, Платон Аввакумович, – с удвоенной силой залебезил он.
Смирнов отметил, что имя нового начальника слуга запомнил.
– Чего взволновался? Али врёшь? Ежели утаил хозяйские деньги, я тебя наизнанку выверну как исподнее бельё.
– Я… да… – управляющий не знал, куда деваться.
– Ну! – грозно подсказал Платон.
– Ежели только с репы какие продажи организовать. Там можно и полста целковых наторговать, – преданно глядя в глаза сказал он, но мгновенное движение зрачков выдало ложь.
– Сколько!? – переспросил Смирнов.
– И сто можно, батюшка! Ежели с умом подойти, так и сотня целковых вполне возможна.
– Вот и подойди с умом. Или нет у тебя ума и надо кого смышлёнее искать?
– Всё сделаем, батюшка. К концу седмицы будет вам сотня целковых как солнышко утром.