– Ай! – тут же раздался вскрик Беляны, и Платон одним прыжком подскочил к ней.
В кустах лежали два тела. В чёрных кольчугах, куртках, цвета летней листвы, оба с мечами, но без щитов. И у каждого под правым ухом чернело пятно запёкшейся крови.
К своему удивлению, Платон уже совершенно спокойно смотрел на трупы, да и сам их делал. Ни рвотных позывов, как в Туровом ущелье, ни отвращения. Сейчас было просто жалко двух молодых, не старше его, ребят, которые полегли не в бою, не защищая мирных людей, а вот так, почти случайно.
Интересно, за что их, подумал Платон. То ли кто-то очень хотел добраться до Беляны, то ли охранники увидели что-то, чего не должны были.
Мысли бежали как вагоны поезда, цепляясь одна за другую и строя логическую цепочку.
Если бы кто-то шёл за девушкой специально, продолжал он свои размышления, то меня бы они точно дожидаться не стали. Да и на прикрытии кого-нибудь поставили. Он бы меня тихонько из куста по голове бы шарахнул и всё, ку-ку, Гриня.
– За что их? – девушка схватилась за руку Платона как утопающий за спасательный круг.
– Увидели что-то лишнее, – буркнул тот. – Или кого-то.
Он непроизвольно огляделся. Под соседним кустом лежала свеженаметённая куча листьев. Смирнов подошёл, осторожно, будто боясь наткнуться на растяжку, сгрёб листву и ахнул.
– Вот оно!
– Что? – Беляна была уже рядом.
Под кустом стоял объёмистый чугунный горшок, завязанный куском кожи.
– Платоша, что там? – девушка положила подбородок Смирнову на плечо и нетерпеливо дёргала за рукав, требуя открыть.
Медленно, боясь неприятных сюрпризов, молодой человек развязал верёвку вокруг горлышка и снял кожу. В полумраке тускло блеснули золотые украшения.
– Вот это да! – сказали оба в один голос.
Платон никогда в жизни не видел такой горы золота. Он сдвинулся назад, давая Беляне посмотреть, затем спокойно, будто они были уже не один год знакомы, обнял её и нежно поцеловал в губы.
У девушки на мгновение даже перестало биться сердце. Она замерла, но не выпустила молодого человека из рук, а наоборот, вцепилась в него изо всех сил. Потом ответила на поцелуй.
У Платона закружилась голова, и явно не от огромного богатства, а от поцелуя. Беляна совершенно не умела целоваться, да и где бы ей учиться? Насколько он узнал этот мир, у женщин здесь не было шансов вести половую жизнь до свадьбы и считаться при этом приличными. Любые добрачные отношения могли кончиться или замужеством, или позором.
Мужчинам проще – к их услугам были вдовы. Сейчас, во время войны их стало больше, и во многих деревнях на тайные связи смотрели сквозь пальцы. В некоторых городах оставались жить бывшие в плену франков или хазар женщины. Они, как всем было известно, тоже зарабатывали на жизнь, обучая молодёжь премудростям плотской любви. Кое-где даже целые дома превращались в коммуны таких жиличек. У них, естественно, никто и никогда не бывал, но почему-то, все знали адрес весёлого дома, а при встрече стыдливо отворачивались. А некоторые, наоборот, приподнимали шляпы и вежливо кивали.