Сэм приподнялся, почёсывая ушибленный бок.
− Ну почему, почему Сэмюэл такой неуклюжий?! Он опять чуть не сделал для миста Джона что-то очень плохое, − проревел он и, присев на колени, обхватил голову руками.
В спортзал вбежала Элизабет.
− Что за грохот?! Что опять стряслось?! − воскликнула она встревоженно.
Девушка вопросительно посмотрела на нас, и я вкратце поведал о случившемся.
− О, я чувствовала! Что-нибудь подобное должно было произойти, − заохала она. − Это не спортзал, а какая-то комната страха. Пойдём скорее отсюда, Джон. Тем более, тебе уже пора ставить капельницу.
Вернувшись к себе, я лег на кровать и привычно засучил рукав. Элизабет, стоя у столика с медикаментами, готовила раствор.
− Ну ты и супермен! И как только тебе удаётся так чётко реагировать на опасность?
− Видимо, чувствую себя гораздо уверенней, когда меня припирают к стенке. Да и угроза смерти, согласись, неплохая мотивация,− отшутился я.
− Шутки шутками, Джон, но разве ты не понимаешь, что после вчерашнего нельзя было заниматься таким опасным делом, как работа с тяжестями. Ладно Сэмюэл, он совершенно не испорчен интеллектом, но от тебя я такого никак не ожидала, − укоряла меня Элизабет. − Понятно, что мужчины более толстокожие в эмоциональном плане, но всё же, не стоило так рисковать... Мы все ещё не отошли от стресса. Вот посмотри, у меня до сих пор руки трясутся, − она открыла ладони, демонстрируя своё состояние, и зацепила один из флаконов.
Жидкость растеклась по столику. Что-то привлекло внимание Элизабет. Я приподнял голову и увидел еле заметную полоску рассыпанного порошка.
− Хм... Что это? − Элизабет удивлённо выгнула бровь и насторожилась.
Поддев кончиком пальца несколько крупинок, она принюхалась. На секунду Элизабет замерла, разглядывая кристаллики, и что-то решив для себя, попробовала их на язык. Она долго вглядывалась в порошок и вдруг, наморщив лоб, воскликнула:
− Так вот оно как! Всё ясно! Нужно немедленно положить этому конец!
Девушка собрала частички вещества на бумажный лист и аккуратно свернула. Глаза Элизабет сверкнули решимостью, и она стремглав выскочила из комнаты.
Прошло несколько часов. На улице уже стемнело, а Элизабет всё не возвращалась. Во время обеда она тоже не появлялась. На мои вопросы о причине её отсутствия профессор только многозначительно отмалчивался.
Я встревоженно ходил по комнате, думая о внезапном исчезновении Элизабет.
"Что же её так взволновало? Что всё-таки произошло? А может..."
Чтобы отогнать дурные мысли, я решил отвлечься и стал перелистывать коллекционные книги профессора. Необычный заголовок одного из рассказов привлёк моё внимание. Он назывался "Человек с рассечённой губой". Перед глазами сразу всплыл суровый образ Майкла Маккензи. Герой рассказа совершенно не походил на сержанта, скорее наоборот. Это была история о репортёре, перевоплощавшемся в нищего ради наживы.