Стрелок как будто снова вылетел из кресла, только теперь боль была не физической.
С разгромом квартиры и своей спокойной жизни он смирился, однако к выбору между Каем и станцией оказался не готов. Понятно, что родители боятся за своих детей, Юнни — за бар, а Ираклий — за все вместе, и причин терпеть соседство непонятного, потенциально опасного существа у них нет… но на душе все равно стало погано.
— А тебе?
— Ну… — Девочка зашаркала носком кроссовки, сосредоточенно разглядывая результат. — Дядя Стрелок, это же неправда, да? Никакой Кай не чокнутый, просто немножко странно себя ведет. А на самом деле он хороший.
— Конечно, неправда, — заверил ее Стрелок. — Видишь ли, у Кая сейчас… тяжелый период. Машиной он быть уже не может, а человеком — не хочет.
— Почему?
— Потому что это слишком трудно. — Стрелок вспомнил ожоги на ладони Кая, разговор с помощником капитана «Святого Валентина», фанатичного проповедника, и руки сами собой стиснулись в кулаки. — Даже не у всех людей получается.
Лиза сочувственно погладила по предплечью вдвое большего, чем она, киборга и с беспокойством повернулась к его хозяину:
— А у меня?
Стрелок улыбнулся и расслабил пальцы.
— Ты замечательный человек, Лиза!
* * *
Сегодня Стрелок больше никуда не собирался выходить, но судьба рассудила иначе.
В полдевятого на гасилку сел малый транспортник «Калипсо», и десять минут спустя на коммуникатор пришло сообщение по станционной сети:
«Пролетом в вашей дыре, сижу в баре. Сам приползешь или идти тебя выколупывать?»
Сообщение было не подписано, номер гостевой, но Стрелок сразу понял, от кого оно, и растроганно усмехнулся.
Валерия-Валерка, старая боевая подруга, до сих пор работающая в МЧС. В это время года она всегда берет отпуск и в гордом одиночестве летит на Аркадию отдохнуть от работы и семьи, так свирепо отшивая пляжных ловеласов, что те потом долго боятся подходить к немолодым, но отлично сохранившимся женщинам.
Стрелок осмотрел комнату и понял, что Валерку сюда приглашать ни в коем случае нельзя, ее удар хватит. Вернее, удар хватит самого Стрелка, когда Валерка опомнится от первого шока и дотянется до чего-нибудь увесистого. Она никогда не делала скидок на инвалидность там, где их не полагалось: да, ходить ее друг больше не может, но руки-то и голова у него по-прежнему на месте!
Брать Кая с собой не хотелось — киборг наверняка воспользуется возможностью в очередной раз продемонстрировать свой кризис трех лет, и если Валерке прилетит борщом в глаз или картошкой в декольте, то задушевного разговора не выйдет. В комнате по-прежнему кошмарно разило болотом из прокисшего печенья, и Стрелок решил, что хуже быть уже не может. Ночью киборг и так фактически один здесь остается, спящий хозяин — все равно что отсутствующий.