Последовала заминка. Затем, как бы прислушиваясь к моей сдержанности, Хэддл присовокупил, но пропащим тоном:
— Что ж, раз ты в курсе, не будем кружить вокруг да около. Так проще… Извини, если я дал маху. Ну, рассказывай… Как она там? Что нового? Что за ребенок?
Он наглел буквально на глазах. Я чувствовал себя растерянным. Особой обиды, ущемления себя в правах я по-прежнему не испытывал. Неприятной была сама ситуация.
— С тех пор как вы виделись, две недели назад, в ее жизни вряд ли что-то изменилось, ― сказал я с настойчивостью.
Я имел в виду недавнюю поездку Пенни к родителям, во время которой она виделась с Хэддлом. Всё это давно происходило въявную и при этом у меня за спиной, ― и встречи и общение с малышом… ― и даже вошло в привычку, хотя позднее, тоже в силу привычки, Пенни выкладывала мне всё начистоту. Если верить ее рассказам, в этот раз Хэддл приезжал в Вашингтон исключительно ради своего чада. Скучал, хотел взглянуть на малыша, признавался, что ему становится тяжело (прозрел наконец!) жить в обмане и путанице…
— Опять ты хочешь поймать меня на слове? Нет, с Пенни мы как раз разминулись, ― заверил Хэддл. ― С ней Энни встречалась. А я ходил к мальчику. И к дедушке с бабушкой на поклон. Да-да!.. Редчайшая парочка, чтоб ты имел в виду… Послушай, раз уж тайное стало явным, ты не мог бы мне помочь кое в чем?.. Давно хочется разобраться, чего ради она опять мутит воду? С вывозом ребенка во Францию. Пенни я имею в виду… Не Грош ли, этот авангардист, что-то затеял? Что мне делать? Садиться в самолет и ехать выяснять с ним отношения? Неизвестно, чем это закончится. Ты встречался с ним? На кого он похож? Нормальный или так ― был уже на лечении… там, у себя… от инакомыслия?
— Такой же, как ты и я, ― ответил я, понимая, что нет причин наговаривать на бывшего мужа и соотечественника, и без того втоптанного в грязь. ― Я не поддерживаю с ним отношений.
— Вообще всё это так сложно, даже описать тебе не могу, ― жаловался Хэддл. ― Ведь их не поймешь сегодня. Наймут киллера ― и поминай как звали… Мальчик вдвойне сиротой будет.
— Не стоит утрировать… Ехать тоже, наверное, не стоит, ― сказал я.
В этот миг в комнату влетела Пенни. А впрочем, у меня было чувство, что всё это время она караулила под дверью.
— Обещать ничего не могу. Мне кажется, что ситуация гораздо проще. Перекапывая архивы, ты ничего нового не выяснишь. Но я попробую выяснить… попробую, ― пообещал я тоном законченного интригана.
Хэддл передал «всем» привет, и мы распрощались.
— Ситуация ― это я, ― оскорбленно молвила Пенни, как только я отдалился от проклятого телефона. ― Ему хочется разузнать, кто такой Грош?.. Надо же, конспирация. Можно подумать!