— Ай, Ичан, я уже не думал, что увижу близкого человека с той стороны, а тут такая радость — сам пришёл и дочь Дурсун привёл!
— Если наш приход для тебя такая радость, почему тогда печальный, Хейдар-ага? — участливо спросил Ичан. Ему казалось, что раз он своим приездом протянул Хейдару мостик «с той стороны», да ещё прихватил его родную дочь, во взгляде Хейдара должна быть только радость.
— Ты ещё спрашиваешь, джан Ичан, — вздохнув, ответил Хейдар. — Сам подумай. Сын Барат-али воюет на Западном фронте, Патьма — жена моя — по ту сторону гулили, а я здесь, по эту, и ещё неизвестно, когда домой попаду. Дочь Дурсун со мной, её дети в Советах под охраной зелёных фуражек. Ты пришёл тоже по их приказу, я хожу с людьми Фаратхана, ругаю Советы, а сам не знаю, как через гулили опять к вам уйти. Совсем я запутался, джан Ичан, не вижу для себя никакого выхода.
Ичану не терпелось поскорее приступить к делу, расспросить Хейдара, с кем он встречается, кто ещё, кроме Фаратхана, заставляет его ездить по аулам, рассказывать о Советах небылицы. Надо было передать задание полковника Артамонова, хотя Ичан не был уверен, наступило ли время для такого серьёзного разговора. По опыту он знал, если не мешать Хейдару, сам он постепенно гораздо больше расскажет.
— Не знаю, как я согласился в Каракумы идти, джан Ичан, — словно в раздумье продолжал Хейдар. — Наверное, обрадовался, что нашлась Патьма, почувствовал, будто мне тридцать лет, а не пятьдесят пять. Всю жизнь по чужой указке жил, а тут доверили такой отряд в Каракумы вести, сам полковник Артамонов задание давал!
— Он и сам сейчас большой привет тебе передаёт, — вставил Ичан. — Сказал: обязательно приди потом ко мне и расскажи, как себя чувствует, что успел сделать наш друг Хейдар…
Хейдар молча развёл руками, не сразу сказал:
— Сам видишь, Ичан, как я живу, что делаю, не знаю только, что буду полковнику, Ёшке Кара-Кушу, длинному Андрею отвечать. Знаешь, Ичан, я ведь чуть не заболел, когда в Каракумах Андрей сказал: «Пришло время с тобой откровенно говорить». — «Вах! — сказал я тогда. — Это уже второй откровенный разговор. После первого вы послали меня в Каракумы, теперь пошлёте на Западный фронт». Он сказал: «На Западный фронт мы тебя не пошлём, а на Восточный посылаем. Очень большие пограничные начальники поручают тебе важное дело, Хейдар-ага…» Андрей Петрович сказал, что сейчас мы вступаем в бой, а когда мы будем громить бандитов, ты будешь спасать их главаря Аббаса-Кули…
— А где он сейчас, Хейдар-ага? — спросил Ичан.
— Откуда я знаю? Меня хотя и кормят за то, что спас этого выродка, а держат на цепи. Без Мереда Сунаит-оглы и двух телохранителей Фаратхана шагу не дают ступить. Ты пришел сюда с моей дочерью Дурсун. Ты думаешь, принес моему сердцу покой? Они, эти выродки, только обрадуются, что ещё одной верёвкой меня можно связать.