Услышав за стеной музыку, поняла, что Тина проснулась. Я вышла в коридор, чтобы пойти к ней, и наткнулась на Дэшнера, выходящего из комнаты в другом конце коридора. Первой моей мыслью было поскорее сбежать, но я отмела ее, решив вести себя, как взрослый человек. Под его взглядом я привычно поплыла…
- Доброе утро, Эсми, как спалось?
- Спасибо, хорошо, - вежливо ответила я, напустив на себя равнодушный вид.
Мужчина вздохнул, сделал шаг, еще шаг… Подкрадывался ко мне осторожно, словно охотился, словно боялся спугнуть…
- Эсми… Забавное у нас свидание, да? Вынужденное, я бы сказал… Ну скажи, что во мне не так? Что тебя пугает?
- Я тебя совсем не знаю… - прошептала, рассматривая расстегнутый ворот его рубашки.
- Это единственная проблема?
- Не знаю…
Мне не хотелось рассказывать ему о своих сложных представлениях об отношениях между мужчиной и женщиной, о собственной сущности, которая мешает… О том, что я боюсь, что мужчина потеряет ко мне интерес, как только добьется. Все слишком резко, слишком быстро… Возможно я для него лишь что-то необычное, неизведанное, потому и возник интерес, но ведь такое не длится долго.
- Ты слишком много думаешь, - сказал Саймон.
Он обхватил меня за талию и притянул к себе. Я положила ладони ему на грудь, все еще не решаясь посмотреть ему в глаза.
- А ты все решаешь за меня…
- Разве ты против?
Саймон потянулся за поцелуем, но я отвернулась, и он мазнул губами по щеке.
- Не надо… Ты колючий.
- Прости, я ведь знал, какая ты нежная…
Саймон погладил меня по щеке и дотронулся губами.
- Обещаю, что к следующему нашему поцелую я буду чисто выбрит.
- А с чего ты взял, что поцелуй будет? – из чистого упрямства спросила я.
Дэшнер лишь рассмеялся.
- Ладно, Эсми, мы обязательно обсудим наши поцелуи позже, а сейчас я пойду попробую связаться с гарнизоном. Сообщу, что ты у меня, к тому же, добровольно. Не хочу после бури обнаружить вокруг дома весь элитный отряд.
Мужчина отпустил меня и ушел, напевая что-то веселое. Он пребывал в отличном настроении, а я… сама не знала, что чувствовала. И тут у меня возникла дерзкая мысль. Мне так захотелось увидеть комнату Дэшнера, узнать, как он живет. Я подкралась на цыпочках к двери комнаты, из которой вышел капитан. Дернула за ручку – дверь легко открылась. Заглянув внутрь, поняла, что это вовсе не спальня, а что-то вроде кабинета. Здесь был массивный шкаф, кожаное кресло и стол, заваленный какими-то бумагами.
Мне стало любопытно, и я вошла. Оказалось, все эти бумаги – карандашные рисунки. Здесь были пейзажи Даймон-Лэйк, знакомые, разнообразные, выполненные с поразительной точностью и мастерством. Значит, он все же не шутил про рисование… Я все рассматривала рисунки и не могла оторваться. А на очередном листе меня ждал сюрприз. Я увидела свое собственное лицо. Моих изображений оказалась целая стопка. Я то хмурилась, то улыбалась… Иногда смотрела таким взглядом – горящим, ярким, восторженным, а иногда – нежным и томным. Может быть, Саймон мечтал, чтобы я так смотрела на него? Я чувствовала, что так старательно возводимые мной барьеры стремительно падают.