Наконец, он сделал шаг назад, взял мое лицо в свои руки.
– Знай я, что ты мне так обрадуешься, приехал бы раньше. Ну, хорошо, давай войдем внутрь.
Он вел меня в развалины так, как если бы это был великолепный замок, а когда мы вошли, усадил на массивный обломок камня. Он внимательно осмотрел меня, повертев во все стороны и бормоча, что хочет убедиться, в добром ли я здравии. Наконец, кивнул, удовлетворенный тем, что увидел, и широко улыбнулся.
– Хорошо ты всех провела, сестренка. Лучшие королевские ищейки сбились с ног, выслеживая тебя.
– У меня были лучшие учителя, Вальтер.
Он хохотнул.
– Без сомнения. Когда мальчишка-конюх сообщил, что видел, как ты во весь опор поскакала на север, я в ту же минуту понял, что искать тебя надо на юге. – Вальтер весело вздернул одну бровь. – Но поддержал твою каверзу и вслух отдал приказ направить отряд на север. Я не хотел направлять их по твоему следу и сумел оставить на севере кое-какие ложные признаки твоего присутствия. Ну, а как только время позволило, махнул на юг в компании доверенных людей, чтобы найти тебя самому.
– Ты в них уверен?
– Гевин, Авро, Сирил. Могла бы не спрашивать.
Это были самые близкие товарищи Вальтера в полку. Сирил был довольно тощим и лохматым. Должно быть, это его приметила Паулина вчера вечером в таверне.
– Ты не осуждаешь меня за то, что я сделала? – поколебавшись, все же спросила я.
– Скажем просто, меня это не слишком удивило.
– А что Брин и Реган?
Вальтер сел рядом со мной, обнял за плечи и притянул поближе к себе.
– Милая сестренка, все твои братья любят тебя так же сильно, как всегда, и ни один из нас не винит тебя за то, что ты ждала от замужества большего, чем исполнение долга. Хотя, конечно, все мы волнуемся за тебя и беспокоимся о твоем благополучии. Ведь это лишь вопрос времени, рано или поздно тебя обнаружат.
Я подскочила, сдернула плащ и горячо заговорила.
– Ты это серьезно? Посмотри на меня. Если не знать, кто я такая, разве можно узнать в этой служанке принцессу Арабеллу, Первую дочь дома Морриган?
Он нахмурился.
– Изорванная одежда?
Он поймал мою руку и стал изучать.
– Стриженные ногти? Этого недостаточно, чтобы скрыть то, что таится внутри. Ты всегда останешься собой, Лия. От себя убежать невозможно.
Я отдернула руку.
– Значит, ты меня осуждаешь.
– Я лишь высказываю тревогу. Ты разгневала весьма влиятельных людей дома, в Сивике.
– А что мать и отец?
Вальтер пожал плечами.
– Мать не хочет говорить об этом. А отец, повинуясь долгу, объявил о вознаграждении за твою поимку и возвращение.
– Лишь повинуясь долгу?