пара друг другу вполне подходит.
Элизабет закрыла глаза, сдерживая подступившие слезы. Она не ожидала, что уничтожить дело ее жизни будет настолько просто.
— А ты уже перевел мне ту четверть миллиона? — спросила Элизабет. Она не могла отсюда зайти в интернет-банк из-за настроек безопасности.
Его лицо сразу приобрело высокомерное выражение, и Элизабет холодно добавила:
— Если ты не догадался, мне нужно выплатить неустойку бывшим клиентам.
— Перевел.
Она чуть было не сказала «спасибо», но подавила в себе этот порыв.
— А что ты будешь делать с остальными деньгами? — спросил Ксандер.
Он так говорит, как будто эти деньги свалятся на нее с неба. И не понимает, что попросту пытается откупиться от нее — заплатить за то, что не имеет цены.
— Да уж придумаю что-нибудь.
Он уничижительно посмотрел на нее:
— Тридцать миллионов долларов — это больше, чем ты заработала за все время существования твоей компании. Неплохая плата за несколько месяцев, я бы сказал.
— Как насчет уничтожения смысла жизни?
Когда все это закончится, у нее не останется ничего.
— Если бы тебя волновало только это, ты бы отказалась от денег.
— Ага, и осталась бы без гроша — а ведь мне по-прежнему будет нужно что-то есть и платить ипотеку.
Ее бизнес был для нее как любимый ребенок. Помнится, они когда-то говорили о детях и даже придумали для них имена. Имоджен и Ребекка — для девочек, Сэмюэль и Янис — для мальчиков.
Вряд ли у нее когда-нибудь будут дети.
— Этих денег тебе хватит, чтобы полностью выплатить ипотеку.
Она пожала плечами. У нее не было привычки делить шкуру неубитого медведя — к чему размышлять, что она сделает с деньгами, которых у нее еще нет.
— Как ты вообще этим занялась? — спросил Ксандер. — Ты же собиралась стать писательницей.
Она удивилась: не думала, что он о ней что-то помнит. Но никак этого не показала. Наверное, можно ему и рассказать — теперь уже необязательно хранить эти тайны.
— Так получилось. В университете у меня был приятель по имени Майк, которого родственники соглашались впустить в семейный бизнес, только когда он женится. Ему была противна эта идея, но не настолько, чтобы отказываться от места в фирме. А Фиби, моя школьная подружка, хоть и работала помощницей юриста, но мечтала все это бросить и выйти замуж за богатого жениха, чтобы воспитывать детей и ходить на заседания благотворительных фондов. Звучит по-дурацки, но вообще-то она была неглупа, просто мечты у каждого свои. В общем, мне показалось, что они друг другу отлично подойдут. Так и вышло.
— А как вышло, что из этого образовался целый брачный сервис для бизнес-элиты?