— Думаю, ты права — все это затеяно ради мести, — сказал Ксандер, когда они сделали заказ.
— Это было очевидно после встречи с твоей матерью. И ты не просто отказался делать то, что они хотели, ты еще и перехватил контроль над компанией.
Ксандер рассказывал ей историю о той сделке, пока они ждали выписки Лукаса в больнице.
— Этому они сами меня научили.
— Когда это закончится, тебе стоит с ними помириться, — тихо сказала Элизабет.
Настроение у Ксандера сразу же испортилось.
— Чтобы помириться, нужно принести извинения. А этого они не заслуживают.
Элизабет посмотрела ему в глаза:
— Возможно. Но кто-то должен положить конец порочному кругу внутри вашей семьи.
Драган и Мирела покинули своих сыновей, заставили Яниса жениться на нелюбимой женщине и подтолкнули Ану к смерти. Разве это можно было простить?
С другой стороны, Ксандер отобрал у них компанию и лишил власти над собой. Ударил по самым слабым местам, сделав поражение максимально болезненным.
А теперь они хотят отобрать Лукаса. Элизабет права, это порочный круг.
— А ты сама простила своих родителей за то, как они с тобой обращались?
Перед тем как ответить, Элизабет ненадолго задумалась, наморщив лоб.
— Я на них больше не сержусь. Сейчас мы не так часто видимся, но даже когда мы встречаемся, я не злюсь. Та ситуация в прошлом давно перестала вызывать у меня эмоции в настоящем. Наверное, это и называется прощением.
Потом она посмотрела на него:
— И я простила тебя за то, как ты поступил со мной тогда, десять лет назад.
Внутри Ксандера все перевернулось.
— Мне невероятно стыдно за свое тогдашнее поведение. Я думал, что поступаю правильно, что хочу защитить тебя от влияния своей семьи. Но на самом деле я защищал только себя.
Еще совсем недавно он действительно считал свой поступок совершенно бескорыстным и абсолютно правильным. Но теперь все это он видел по-другому.
— Наверное, твои намерения и впрямь были достойны уважения. Но их реализация…
Ксандер вздохнул:
— Наши чувства были такими сильными — как десять влюбленностей, собранные в одну. И когда я понял, что нужно это закончить, я просто не смог придумать ничего другого. Нужно было дать понять, что это действительно конец, навсегда. Тебе было бы хуже, если бы у тебя осталась хоть капля надежды.
— Скажи мне только одну вещь: если бы Ана не умерла, ты привез бы меня домой?
— Я не знаю. Может быть. Но известие о ее смерти вернуло меня с небес на землю. Ты была тогда другим человеком. Если бы ты приехала со мной, наши отношения долго бы не продлились. Мои родители — особенно мать — не дали бы тебе житья.