Снег валил крупными хлопьями, дул сильный ветер, однако Элизабет даже не пришло в голову сесть в автобус или поймать такси. Стихия придавала сил.
Она прошла пешком все эти четыре мили в обратную сторону. Все это время, как она замечала, телефон время от времени принимался звонить, но у Элизабет совершенно не было желания ни с кем разговаривать. Она мечтала только попасть домой. Там она со всем разберется.
Чувствуя себя куском льда, Элизабет свернула на Седьмую авеню. Кто-то сидел на пороге многоэтажного дома, где она жила. Она прищурилась, чтобы яснее разглядеть, кто это.
Время словно остановилось. Элизабет почти перестала замечать людей, спешивших куда-то вокруг нее.
Во время своих прогулок ей десятки раз казалось, что она его видела, но в этот раз, похоже, это действительно был он. Просто томящееся сердце Элизабет не хотело в это верить.
Она заставила себя идти вперед. Она обрадовалась его появлению, но старалась не проявлять эту радость, словно закрыла ее в коробку и убрала на антресоли — неизвестно, что ему здесь нужно, что бы ей ни хотелось думать.
Однако просто смотреть на него… Его темно-синее пальто было покрыто снегом, нос покраснел от холода, на ресницах повисли снежинки… Элизабет еле удержалась от того, чтобы броситься к нему в объятия.
Она не смогла открыть рот и ничего сказать, побоявшись, что сейчас расплачется. Решительно пройдя мимо него по ступенькам, которые были посыпаны песком, она открыла дверь подъезда. Забрала почту, прошла в конец коридора и отперла свою квартиру. Все это время Ксандер был где-то неподалеку, но не пытался с ней заговорить. Закрыв дверь изнутри, Элизабет наконец повернулась к нему лицом:
— Что ты здесь делаешь?
Ксандер оглядел крошечную квартиру-студию, залитую ярким светом, избегая смотреть на Элизабет. Он не видел ее всего неделю, но ему казалось, что это была самая долгая неделя в его жизни.
Он сглотнул и принялся расстегивать пальто.
— Это лишнее, — резко сказала Элизабет.
Он, конечно, ожидал чего-то подобного, но все равно был ошарашен. Ну, по крайней мере, она пустила его в квартиру — он не был уверен, что может рассчитывать хотя бы на это.
— Я кое-что привез. — Он достал из внутреннего кармана пальто записную книжку. — Ты ее потеряла, когда уезжала.
— Ты приехал в Нью-Йорк из Греции только ради этого? — пораженно спросила Элизабет.
— Нет. Я бы все равно приехал, просто иначе это могло бы занять гораздо больше времени.
Элизабет сурово на него посмотрела. Он не мог ее за это винить.
— Элизабет, я стоял на твоем крыльце больше часа и ужасно замерз. У тебя есть кофе?