Элизабет по-прежнему заливалась слезами, однако не перебивала его, позволяя высказать все, что накопилось у него на душе.
— Янис и Катерина разводятся.
— Серьезно?
— Да. Это наилучшее решение. Лукас останется с Янисом, но мы постараемся, чтобы он проводил побольше времени с матерью. Когда — и если — она поправится, условия можно будет пересмотреть, но пока они договорились так.
Она слабо улыбнулась:
— Как они пришли к этому решению?
— Из-за тебя.
— Меня?!
Ксандер кивнул:
— Ты и в этом была права. Они оставались вместе из-за интересов компании. Благодаря тебе я понял, что моя семья слишком долго манипулирует этой идеей, чтобы контролировать всех и каждого. И я тоже принимал в этом участие, но теперь этому конец. Важно не это, а люди, которых мы любим. Янис и Катерина не могут быть счастливы вместе, но я очень надеюсь, что они будут счастливы в будущем, с кем-то другим. И я надеюсь, что порочный круг мести тоже на этом остановится. Ты как-то сказала, что никто не знает, о чем Ана думала, когда села за руль в тот вечер. Но она сделала этот выбор, и я должен его принять и отпустить, перестать мучиться от боли и вины.
Он глубоко вздохнул и провел пальцем по ее щеке.
— Когда я прочитал твою записную книжку и понял, о чем будет твоя история, то меня поразило, что ты смогла снова открыть свое сердце и поверить в любовь. И если даже ты, несмотря на все, сквозь что тебе пришлось пройти, смогла это сделать и шагнуть в неизвестность… Я совершал в жизни много глупостей, однако самой глупой из них было отрицать мою любовь к тебе. Я люблю тебя, Элизабет. Десять лет назад мне пришлось запереть свое сердце в клетку, чтобы пережить потерю, и я даже не думал об этом, пока ты снова не появилась. Но твое появление сломало эту клетку, хотя я не сразу это понял. Всю прошлую неделю я чувствовал себя так, словно лишился воздуха. Пожалуйста, вернись ко мне, Элизабет. Я клянусь жизнью Лукаса, что никогда больше не позволю своим страхам или своей гордости встать на пути нашей любви.
Очень долго Элизабет ничего не говорила. А затем улыбнулась и сказала:
— Ничего себе. Вот это была речь.
Ксандер несмело хмыкнул:
— Я ее репетировал всю дорогу с Диадонуса. — Он помолчал. — Ну так что? Ты согласна снова шагнуть в неизвестность вместе со мной?
Он знал, что она его любит — но достаточно ли этого, чтобы она могла простить его?
Элизабет широко улыбнулась, обхватила его за шею, встала на цыпочки и поцеловала его в губы:
— Я подумаю.
— Думай сколько пожелаешь.
Она потерлась об него кончиком носа:
— Если ты еще раз меня бросишь, я тебя, наверное, убью. Вырежу сердце.