Доктор уложил Глорию на кушетку с мягким матрасом, накрытым светло-сиреневым шелковым покрывалом.
«Фиолетовый — цвет траура… — в какой-то традиции… испанской? итальянской?» — промелькнуло у Брендона.
Он сел рядом на стул, взял жену за руку. Сыновья их стали поодаль.
— Я люблю тебя, — произнесла Глория.
— Я люблю тебя, — отозвался Брендон.
Повернувшись, он кивнул врачу, который тут же начал подготовку к «процедуре»…
…Врач тихо приблизился и замер, не решаясь нарушить трагическую торжественность момента. Потом, не дождавшись протеста со стороны Брендона, осторожно приложил стетоскоп к груди Глории, чуть раздвинув вырез шелковой блузки. Прошла долгая минута, прежде чем врач отнял стетоскоп и очень тихо произнес:
— Все, мистер О’Брайан…
Джефф и Тим, оба, как по команде, перекрестились, поклонились и вышли из комнаты. Кейн и Эйбл с перепуганными лицами, глядя на старших братьев, тоже перекрестились, но вразнобой, и вышли следом.
А Брендон все сидел неподвижно и держал жену за руку, не отрывая взгляда от ее лица. Доктор, естественно, не торопил его, не беспокоил — он стоял в противоположном конце комнаты, готовый в любую минуту оказать помощь своему только что овдовевшему клиенту.
Лишь спустя четверть часа Брендон вышел из оцепенения. Он еще сильнее сжал руку жены, поднес ее к губам и, не в силах больше сдерживаться, зарыдал…
Но тяжелее всего ему пришлось, когда он вернулся вечером домой и, приоткрыв дверь жениной спальни, посмотрел на пустую кровать. Пока Глория была в больнице, Брендон несколько раз спал именно здесь — так ему проще было справиться с бессонницей. Теперь у него и в мыслях не было лечь в эту постель. Брендон не пошел и в свою спальню, а спустился вниз, в гостиную, и, не раздеваясь, повалился ничком на диван.
Он лежал без сна и, казалось, без мыслей и видел перед собой только лицо жены — застывшее, с закрывшимися навеки глазами. Брендона не покидало ощущение, что он присутствовал сегодня при ее казни. Даже вещества ей ввели с теми же названиями и в той же последовательности!
Глория ушла из его жизни так внезапно… Нет, это он, он сам отпустил ее!
То, против чего он восставал всю свою жизнь, случилось вновь… Будто само собой свершилось — без его участия и помимо его воли. Нет, не то… — «произошло так, как должно было произойти»… И он был не властен…
«Господи, что же я наделал?!» — в отчаянии взвыл Брендон. Горе навалилось камнем и сдавило с такой силой, что он уже не мог дышать.
И именно в этот момент раздался спасительный зов мобильного. Брендон судорожно вдохнул и ответил на звонок.