Никогда не поверю я тому, кто утверждает, будто изучил себя до самых до глубин и может с уверенностью сказать, как поведет себя в той или иной ситуации…
Но что бы ни случилось в жизни тяжкого, скверного, надо всегда помнить, что может быть еще хуже…
Болезнь и смерть Глории надолго отодвинули для Брендона проблемы с детьми, которым и раньше было предоставлено немало свободы. Как оказалось, преждевременно…
Летние каникулы Лиззи и Стиви провели в молодежных лагерях: она — в экологическом, он — в спортивном. Эйбл записался на интенсив в художественную школу и уезжал с группой на пленэр.
Дома оставался только Кейн, последнее время как будто немного присмиревший. Брендон имел весьма смутное представление, чем занимается на отдыхе его строптивый отпрыск, но, заезжая ненадолго в загородный дом и находя там Кейна трезвым, оставался спокоен.
На этот раз мистеру О’Брайану позвонили из полиции.
Отмечая окончание каникул и изрядно набравшись, Кейн с приятелем угнали машину, которую с ключом в зажигании оставил на пару минут незадачливый водитель, вышедший за пачкой сигарет. Накатавшись вволю, парни бросили авто на обочине. Но на их беду сыскались свидетели угона.
И опять Брендону пришлось приложить немало усилий, чтобы замять это дело. Но школу Кейна все же вынудили поменять, хотя ему оставался всего год до ее окончания. К несчастью, на этом проблемы с парнем не прекратились…
…Эйбл сидел на открытой веранде, выходящей в сад, и рисовал. Дверь приоткрылась, и из-за нее показалась Лиззи, только что завитые волосы рассыпáлись по ее плечам.
— Что ты здесь нашел? Это все надо выполоть.
— О нет! — воскликнул Эйбл. — Это же сортовые розы!
— Да? — Лиззи покрутила головой. — Что-то не вижу ни одной…
— Вот этот куст, — махнул он рукой вправо, — уже отцвел, а за тем, который дальше, нужно ухаживать получше, и он снова зацветет.
— А… ну да — нас учили в лагере: типа, прополка-подкормка?
— Не только, — усмехнулся Эйбл.
Лиззи потрясла своими кудрями.
— Сидишь тут, голые кусты рисуешь. А мой портрет? Когда он будет готов? Целое лето прошло.
— Летом у меня были пейзажи… — смутился Эйбл. — И я еще не решил, как…
— Мне все равно! — перебила его Лиззи. — Обещал — уж будь добр. Я тебе сколько позировала? Смехота!
— Просто… просто я еще не писал портретов… — Эйбл завороженно смотрел на Лиззи, любуясь ровным, бронзоватым оттенком ее загорелой кожи, ее золотистыми кудрями.
— Чтоб к моему дню рождения был готов! — скомандовала Лиззи, прикрывая за собой дверь.