Стивен к этому времени уже закончил все обеденные приготовления. Рассказ Брендона не произвел на него особого впечатления, он лишь вяло улыбнулся и спросил:
— Ты и сейчас собак боишься?
— Нет, — ответил Брендон, — собак точно не боюсь.
— Ладно, садись, — Стив махнул рукой на стул напротив, — будем надеяться, что сегодняшняя собачка окажется добросердечной и ничего не скажет про нас своему хозяину. Вдруг она уже вышла на новый виток мутации и пришла к выводу, что доносить нехорошо?
На этот раз оба засмеялись.
Весь следующий день моросил дождь, и Стивен слонялся из угла в угол, не зная, чем заняться.
— Ну как это можно жить без телевизора? — не переставал удивляться он. — Вечером хоть на стенку лезь. Прямо как в дремучем лесу.
Он продолжил обследование домика, слазал даже в подвал, как будто надеялся найти телевизор там. И спустя час несолоно хлебавши вернулся в гостиную. Брендон сидел на диване с книгой в руках. Дочитав до конца абзаца, он поднял голову и посмотрел на застывшего в дверях Стивена:
— А что ты любишь смотреть по телевизору?
— Все! — отрапортовал тот.
— Ну, как это — все?
— Да так. Можно, например, в жизни любить все?
— В жизни? — Брендон задумался. — Наверное, нет… Как можно любить зло, насилие, несправедливость? «Возлюби врагов своих…» — для этого надо быть святым.
— Вот я и есть святой… телевизионный!
Брендон усмехнулся:
— Ну, возьми почитай что-нибудь. — Он махнул рукой в сторону шкафчика: — Посмотри, какой здесь выбор — на любой вкус. Я уже кое-что себе отыскал.
— Вряд ли это может заменить телевизор, — с сомнением покачал головой Стивен. — Да я и не очень большой любитель чтения. Вообще, я думаю, человеку надо в жизни прочесть три-четыре хороших книги, и этого будет достаточно.
— И ты их, конечно, уже прочел, — поиздевался Брендон.
— Нет, — покачал головой Стивен. — Можно ведь перечитать горы книг, но так и не найти среди них те, которые были необходимы тебе… Лет пять или шесть назад мне попалась одна…
— Роман?
— Не помню. Я и названия-то не запомнил. Разве это так важно? По-моему, главное — остался ли хоть какой-то след. Там были такие интересные мысли… — произнес Стивен нараспев.
— О чем, например?
— Ну, хотя бы о том, что Бог — это любовь, но обретение Бога иногда бывает мучительным, поэтому любовь — это и муки, и страдания, и потери… И еще: о том, что человек так упорно стремится к бессмертию лишь потому, что не понимает: бессмертие — не синоним счастья и не гарантирует разрешения всех проблем. Стоит ли в таком случае обладать им? И если бы люди вдруг получили бессмертие, то не стало бы оно для них величайшим проклятием?