— Я знала, что ты не будешь против.
Сафир от неожиданности схватился за щеку, а Лагир сразу цапнул подругу за руку:
— Пойдем, я помогу залезть.
Дом стоял на краю деревни, там, куда народ почти не ходит. Тайком от взрослых ребята были заняты там до позднего вечера, будь то играми или веселой беседой.
Лагир был свободен почти всегда, с тех пор как стал жить один, поэтому с Эльминой проводил особенно много времени, но без друга они туда не ходили. Сафир освобождался, когда все дела дома были закончены. Как третий сын в семье он принял на себя почти всю работу по дому, что устраивало как его родителей, так и старших братьев. Если к первому ребенку они готовились, то на третьего сил, видимо, уже не осталось.
Благо воспитателей у паренька было море. Каждый считал своим долгом дать подзатыльник младшенькому, ведь работа сделана еще не вся, а он, понимаешь, бездельничает.
Имя ребенку выбрала мать, отец был занят «делами, которые имеют значение, а с этим может справиться даже женщина».
Эльмина же росла с отцом, тот много пил и почти каждый день водил новых «мам» знакомиться. Пока длилось знакомство, отец запирал её в пустом чулане без окон, где девочка подолгу сидела на кровати, от скуки наматывая на палец каштановые кудри, и мечтательно прикрыв карие глаза, думала о встрече с друзьями в старом доме на краю села.
Поэтому встречались ребята охотно, и им долго не хотелось расходиться по домам. В этом месте они делились своими переживаниями и мечтами, а Лагир часто рассказывал, как замечательно жить одному. Ребята знали, что он лукавит, но всегда слушали с живейшим интересом. И тогда Лагир уговаривал друзей составить ему компанию, ведь места много, но те, конечно, не могли.
Сейчас сидя на железной балке, оставшейся от пола на втором этаже, они любовались прекрасным видом заката над полем через большую дыру в остатках стены.
— Нам пора идти, — напомнил Сафир, который всегда следил за временем.
— Давайте посидим еще немного, — попросила Эльмина, — тут так красиво.
— Твой отец не будет злиться? — спросил Лагир. — Он нас и так не переносит.
Девочка поежилась при упоминании отца, сказала тихо:
— Думаю, он сейчас с нашей новой мамой…
Сафир резко приложил палец к губам, а потом, медленно привставая на балке, кивнул на стену. Тень взрослого человека чуть качнулась, а спустя секунду грубый мужской голос разорвал тишину:
— Эльмина! Я знаю, ты здесь!
— Это отец, — испуганно воскликнула девочка, и, испугавшись еще больше собственного голоса, закрыла рот обеими ладошками.
Сафир уже был на ногах и в два прыжка оказался у одной из стен, протянул руку. Эльмина поднялась неуверенно, а Лагир перебежал на противоположную от Сафира сторону и сказал, прижимаясь к стенке: