В этом странном освещении обострились черты лица и самой Сельфины. Они стали более резкими, отчего ведьма заметно постарела, невольно явив свой истинный возраст. Внешне нормальными людьми все еще выглядели лишь Макс и Лапуля, но и в глазах варлока будто горело недоброе пламя.
Широкая лестница винтом уходила во тьму и казалась почти бесконечной. Мы спускались, стараясь двигаться бесшумно и осторожно, что не всегда получалось. Зубы стучали от холода, пробиравшего нас до костей. На Фэй было все то же короткое платье, да и моя стальная броня оказалась идеальным проводником тепла наружу.
Вскоре серые разводы плесени сменил пушистый иней на стенах, превратив их в мохнатое белоснежное покрывало. Казалось, иногда оно вздрагивало и чуть шевелилось. Его сверкающая поверхность манила и притягивала взгляд, будто приглашая провести рукой и собрать ледяной пух невесомых снежинок.
Видимо, заинтересовавшись, Фэй слегка дунула на кусочек стены и тут же отпрянула, зажав рот ладонью, чтобы не вскрикнуть от отвращения. Обнажившийся участок теперь кишел тончайшими чувствительными усиками, которые «мисс любопытство», вероятно, задела.
Поверхность стен заволновалась и треснула. Куски штукатурки отваливались, освобождая гнезда волосатых и сморщенных гусениц с ладонь размером. Полупрозрачные белые твари беспокойно ворочались и гроздями падали на пол, крутя безглазой башкой в поисках цели.
Оцепенев, мы с ужасом наблюдали, как злобно шипящие существа шустро ползли к нам. Видимо, этот страшный живой ковер реагировал на тепло, которое каким-то чудом еще оставалось в наших замерзших телах.
Нас окружили со всех сторон. Агрессивной мелочи было слишком много, а меч против них оказался бессилен. Мы отчаянно топали, давя их ногами, но нас захлестывали все новые волны жутковатых и, видимо, ядовитых червей.
– Все за меня! – закричала Сельфина, выпуская из ладоней конус пламени.
Мы поспешно отступили ей за спину, образовав своего рода каре, каждая из сторон которого огрызалась, чем могла. Варлок успел вызвать войда, но тот сразу исчез под копошащейся белой массой. Лапуля бросала разрывные ловушки, которые тут же забрызгали нас ошметками червячной плоти и слизи, а Фэй отплясывала тарантеллу, вытаптывая прорвавшихся тварей. Я же находился в центре образованного нами квадрата и, подняв щит над собой, отбивал все, что падало сверху.
– Двигаемся, поворот! – скомандовала Сельфина.
Мы поняли замысел, и наше каре стало вращаться, выжигая стороной с «огнеметом» всех выживших. Поток чудовищных червей вскоре иссяк, и все стихло. Магичка постаралась на славу: закопченные стены обеззаражены и девственно-чисты от любой живности, вплоть до микроорганизмов. Талая вода смешалась с хитином и смрадным ручейком стекала вниз по ступеням.