— Ого! — воскликнул Кирюха, остановив «донгфенг», но не заглушив двигатель. — Вот это шмаляют! На петькиных похоронах и то такой стрельбы не было.
— Что там происходит? — полюбопытствовал Старик. — Еще один поминальный салют, что ли?
— Можно и так сказать, — ответил Дубай. — Только поминают уже не Петьку.
— А кого?
— Потерпи, скоро узнаешь. — Кирюха подмигнул Старику, и тот понял: напарник в курсе, кто и с кем ведет в Погорельске войну. А также понял, что их работа имеет к ней отношение.
У Старика вновь тревожно засосало под ложечкой.
Пальба длилась минут двадцать. Но когда она стихла, грузовик все еще стоял на месте. Старик догадывался, почему: держа телефон в руке, Дубай ждал новую эсэмэску. И при этом нервничал, барабаня пальцами по рулю и жадно затягиваясь сигаретой. Не иначе, приказ мог и не поступить. Чему Старик обрадовался бы, но Кирюху такой расклад, несомненно, огорчил бы.
— Ну давай же! Давай! Ну же! — цедил он сквозь зубы, посматривая туда, откуда гремели выстрелы. Его нервозность заражала напарника, который и без того был напряжен. Но Старик держал себя в руках, пускай все больше сомневался, что Чулым сказал ему правду о ночном калыме.
Опасения Дубая не подтвердились. Наконец телефон у него руке звякнул и он, прочтя сообщение, сразу повеселел.
— Ну все, Генка — теперь мы короли! — объявил чулымец, включая первую передачу и трогаясь с места. — Дело сделано, Погорельск — наш! И-эх, заживем!
Старик был уверен, что говоря «мы», напарник имеет в виду себя и своих корешей, но точно не его. Впрочем, ему недолго оставалось теряться в догадках, и он терпеливо ждал финала этой поездки.
Покрутившись минут пять по пригороду, «донгфенг» въехал на задний двор бара «Козырной король». Старик узнал это неказистое двухэтажное здание, несмотря на то, что смотрел на него сзади и в темноте. Она была не кромешной — в баре горел свет, а во дворе суетились люди. Также можно было заметить, что почти во всех окнах выбиты стекла. А в оставшихся зияли пулевые отверстия.
Через окна было видно, что в баре царит разгром и все затянуто сизым — не иначе пороховым, — дымом. По всем признакам, перестрелка отгремела именно здесь. Но кто одержал в ней победу? Если пьяные дерюжинцы устроили между собой войну, на чьей стороне были Чулым и Дубай? И почему Кирюха вел себя так, будто заранее знал, что это случится?
— Ну всё, приехали, — оповестил Дубай выглядывающего в автомобильное окно напарника. — А теперь айда работать — время дорого. До рассвета надо управиться.
Старик вылез из машины… и внутри у него все оборвалось.