Он смотрит на меня глазами, переполненными эмоциями.
— Келли...
— Обними меня, — шепчу я, просто желая, чтобы он выполнял то, что я говорю, не задавая мне лишних вопросов. — Положи руку мне на спину.
Он скользит рукой чуть ниже моих лопаток, пока я не чувствую, как пальцами прижимается к моему боку, затем свободной рукой убирает прядь волос с моего лица.
— Ты в порядке?
Я киваю, пытаясь не заплакать. На самом деле, я больше чем просто в порядке, но мне нужно это, по-своему.
Я толкаюсь бедрами вперед, заставая Нейта врасплох, когда он проскальзывает в меня, и обхватываю ногами его талию, подталкивая его скользнуть глубже. Мои руки обнимают его за плечи, и он выпускает маленький, дрожащий вздох, когда наши взгляды встречаются.
— Вот так, хорошо? — говорю я, цепляясь за него. У него практически нет места, но он справляется. — Вот так.
Он кивает, не в состоянии сказать что-то, или, возможно, ему просто нечего сказать. Двигаясь, он прижимается своим лбом к моему, и мое дыхание застревает в горле, когда я собираюсь попросить его поцеловать меня. Но он знает, он всегда понимает, что мне нужно, так что его губы встречаются с моими, когда мы двигаемся вместе, и я держу его, словно никогда не собираюсь отпускать. Словно не позволю ему уйти, не смогу. И мне нравится то, как его кожа ощущается напротив моей, то, как его поцелуи слегка рассредоточены, потому что я заставляю его чувствовать себя настолько хорошо, что он не может отдышаться. Мне нравится то, как он заставляет все мое тело сжиматься прямо перед тем, как я кончаю, но он продолжает, продолжает толкаться в меня до тех пор, пока я не получу от него каждую каплю удовольствия, которую могу, и все мои кости превращаются в желе. Он сразу же следует за мной, и когда силы покидают нас обоих, мы лежим запыхавшиеся в беспорядочном переплетении рук, ног и тел, Нейт переворачивается на спину, притягивая меня сверху. Я лежу у него на груди, моя голова находится у него на плече. Тянусь к нему, пока каждый дюйм нашей кожи не соприкасается.
Я хочу раствориться в нем, хочу заполнить все свободное пространство внутри него. Он целует меня в лоб, когда я кончиком пальца рисую крошечные сердца у него на груди. Его дыхание замедляется и выравнивается, но он обнимает меня, прижимая к себе, даже во сне желая, чтобы я была ближе.
Я закрываю глаза и улыбаюсь. В отличие от нашей первой совместной ночи в Далласе, на этот раз ни одна частичка меня не хочет сбежать. Даже хуже того, я хочу остаться.
Желание остаться — самое страшное чувство из всех.