Прежде чем я начал задыхаться они поставили меня ноги. Карла стремительно укутали как ребёнка в несколько шерстяных пледов, понесли на руках в машину скорой помощи и увезли под вой сирен. Я видел, как он обливается слезами.
— Выражаю вам благодарность, — протянул мне руку Экхарт. — Вы спасли республику! По крайней мере, её лицо...
— Я спас Питера, — сказал я.
Жать его руку мне не захотелось.
— А я ждал представления, — сказал Кораблёв, закуривая наконец одну из своих папирос. — Или как вы это называете: "шоу". Люблю бывать на Западе, здесь всегда что-то происходит. А у нас почти наступил коммунизм, скоро писать будет решительно не о чем...
Кидни отхлебнула из своей фляжке и крякнула, взглянув на Кораблёва.
— Куда вы теперь, дорогая миссис? — спросил он.
— За очередным "шоу", — сказала она.
Оцепление рассеялось, солдаты вернулись за ворота своей базы. Журналисты садились в свои автомобили, а егерям вернули их ружья.
Карл подошёл ко мне, вдыхая в нос зимний воздух.
— Так чему же ты хотел научить меня, отец? — спросил он, глядя в облака, а не в мои глаза. — Как же нужно жить?
— Не знаю, сынок, — честно ответил я. — Но я знаю что не стоит выпускать жизнь из своих рук, не стоит умирать.
— Ну, я если я захочу себя сжечь, то теперь я знаю что ты меня свалишь на землю, — сказал он. — Я чего подошёл-то... дай закурить, а? Ты мою последнюю сигарету тогда выбросил.
— Ладно, держи.
Я дал ему закурить и закурил сам.
Das Jahr 1992
Всё, что мне оставалось делать теперь — так это сидеть и смотреть на мир в своё маленькое окно и в экран телевизора. Я редко выхожу на улицу. Боюсь что меня собьёт какой-нибудь велосипедист, несущийся из прошлого в будущее. Всех хотят посадить на велосипеды. Я слышал что в городах большие автомобильные пробки, что слишком много автомобилей на улицах. Да, это неприятно когда тебе сигналят, кричат на тебя, высунувшись через окно — чтоб я переходил быстрее через дорогу. Ведь я к тому же старый совсем, иду очень медленно. Ещё кто-то говорит что выхлопные газы разъедают верхние слои атмосферы[23], отчего появляются дыры и через них на нас падает солнечная радиация.
Но я не верю. В то, что не могу увидеть своими глазами.
Лично я не против такого засилья автомобилей. Это значит что все мы разбогатели, раз каждый может себе позволить четыре колеса. Мой отец и мой дед всегда хотели себе металлическую самодвижущуюся повозку, но у нас не было денег из-за войны и разрухи. Я тоже хотел машину. Однако, я всё время откладывал из года в год, хотел накопить на учёбу Карла в университете. А он, дурак такой, не стал там учиться, всё время прогуливал пока его наконец не выгнали. Ладно хоть он позже взялся за голову. То что он вертелся в подпольных музыкальных кругах в 70-х помогло ему открыть модный магазин пластинок, где он торговал последними новинками. Заведение быстро переросло в звукозаписывающую компанию. Тогда-то я и отдал ему все свои накопления. Правда, пришлось ещё и заложить квартиру тайком от Эльжбеты — она бы не позволила это сделать. А я видел что мой парнишка справляется и надо ему подсобить. В конце концов, дело того стоило.