— Если заговор не сработает, то и вреда никакого, — возразила она.
— Именно, — сухо заметил он. — Каждая вторая из разведенных норвежских женщин тарабанит такие же стишки, как только что выдала ты, а мужики, насколько я знаю, остаются после этого целы и невредимы, да еще приобретают потом деньги, власть и всеобщее уважение.
— Всяко бывает, — отозвалась Карианна. — А я, кстати, не разведена, мы и женаты не были.
— Тем хуже, — мрачно отвечал гном.
Карианна вздохнула, провела рукой по челке.
— Коль скоро ты здесь и не желаешь уходить, может, выпьешь чашку кофе?
— Чего не было, того не было: кофе меня еще никто не угощал! — оживился чертенок и, спрыгнув на пол, заморгал, глядя на нее снизу вверх. — Покорно благодарю! Но тогда уж кофе должен быть черный, как смертный грех, и горячий, как огонь в преисподней. А еще сыпани-ка в кофейник ложку корицы и щепотку гвоздики.
Карианна невольно засмеялась, хотя смех был сейчас вряд ли уместен. Она включила конфорку и налила воды в Миммин красный кофейник.
— Если бы твоя добродетель равнялась твоей смелости, — сказал гном, — тебе не пришлось бы иметь никаких дел со мной.
— Ну-ка объясни, — попросила она.
— Ты, говорю, не робкого десятка. Я на своем веку повидал народу и знатного, и простого, только мне еще не попадался человек, у которого не затряслись бы поджилки, когда я в первый раз явился перед ним средь бела дня.
— Чего у меня будут трястись поджилки, если ты на самом деле не существуешь? — возразила Карианна. — Настырный ты очень, это да, но тут уж ничего не поделаешь.
— Что правда, то правда, — сказал гном.
— А почему ты считаешь меня испорченной? — вернулась к началу разговора Карианна.
— У тебя вся душа искореженная да исковерканная, — проговорил гном. — Если в твоем черном сердце найдется хоть одно невинное желание, я хотел бы на него посмотреть. Тебе еще надо спасибо сказать Бьёрну, что он натоптал у тебя в прихожей.
У нее перехватило дыхание.
— Спасибо сказать?!
— А чего ты, интересно, ждала от него? — лукаво спросил гном. — Лучше бы подумала, что он мог сделать!
— Он мог вести себя как человек! — закричала она.
— Он мог упасть на колени, — объяснил бесенок, — и молить тебя вернуться. Как бы тебе это понравилось?
— Да замолчи ты! — огрызнулась Карианна и, повернувшись к нему спиной, сняла с плиты кипящую воду, отмерила кофе и специи, достала из буфета чашки и порывистыми, сердитыми движениями накрыла на стол.
— А он не стал осложнять тебе жизнь, — не унимался гном. — Бьёрн все-таки парень неплохой. Он взял и купил себе машину, вот так. Пора бы уразуметь, что он от тебя устал не меньше, чем ты от него.