Но…
Что она такое несет?..
— Я никогда не предъявляла ни на кого прав, — сказала Рут, — просто… он постучал в дверь, ему было грустно, мы сидели и разговаривали. Он безумно любит тебя, и ты это знаешь…
— Я тоже так считала! — перебила ее Анетта. — Но что мне думать и во что мне верить теперь? Неужели, если человек кого-то любит, он способен на такие поступки?
Да, думала Рут, иногда способен, всякое бывает. А впрочем, сама не знаю…
— Я все допытывалась у него — почему? — страдальческим голосом проговорила Анетта, она поднялась и стояла, теребя в руках платок. — Я и так, и эдак, а он как воды в рот набрал… И все-таки что вы с ним делали?..
Анетта! Нельзя же так!
— Нет, я больше не в состоянии это обсуждать, — сказала Анетта, направляясь к двери. — Во всяком случае, сегодня. Отложим разговор до другого раза.
Рут встала и, помимо собственной воли, потянулась к подруге, словно хотела заключить ее в объятия.
— Мне очень жаль. Анетта, — выдавила из себя она. — Я ни на что не покушаюсь. Пожалуйста, не думай…
— Я ничего такого не думаю, — отвечала Анетта. — Того, что есть у нас с Магнаром, не может разрушить первый встречный. И все же… пропало доверие, я боюсь полагаться на него! Раз дело доходит до такого… Но что ты понимаешь в любви? Ты всегда жила одна, не была замужем, не имела ребенка от любимого человека. Постыдилась бы. Рут.
Рут вздохнула.
— Может, мне на некоторое время уехать? — спросила она.
— Сбежать от проблем? Ну уж нет! Сама заварила кашу, теперь ты должна по крайней мере помочь нам расхлебать ее.
Да, но…
Дверь закрылась, мягко, почти беззвучно. Рут слышала спускающиеся по лестнице шаги. Анетта шла словно крадучись, как легкий на ногу зверек, она, видимо, решила пойти к себе, забраться под одеяло и лежать там, свернувшись калачиком… И плакать?..
Какую-нибудь неделю тому назад Рут могла войти к ней, присесть на постель, попробовать разговорить Анетту…
Теперь это было невозможно.
Что я наделала? — думала она. Что я такое натворила?
Да… но…
Это было в июне, на улице хлестал внезапно налетевший летний ливень. Рут долго не двигалась с места, потом подошла к окну,' залезла на подоконник и, усевшись там, стала глядеть на вечернюю улицу.