— Эл-Би! — Зелинский потащил Ольшанского за руку, и они укрылись за ближайшими декорациями.
— Кто такой? — спросил Ольшанский, глядя сквозь фанерную щель на главного персонажа — лысеющего мужчину в очках.
— Луис Майер — хозяин и основатель студии эм-джи-эм. Родился, кстати, тоже в Российской империи.
— В Москве?
— В городе Минске. Потом вместе с родителями эмигрировал в Америку.
— Неплохо преуспел.
— Эл-Би уехал из России в двухлетнем возрасте. Мы с тобой несколько припозднились. В этом все дело.
Сцена закончилась, затих стрекот камеры, экран позади коляски угас. Рабочий, что раскачивал ее на рессорах, помог Грете Гарбо спуститься на землю.
Эл-Би вышел вперед и пожал Гарбо руку, потом, не выпуская ее руки из своей, о чем-то заговорил.
— Не понимаю, отчего по ней все сходят с ума… Холодная как треска. Из фильма в фильм — полуприкрытые глаза и голос как у коровы: низкий и глухой, словно из бочки.
— Посмотри на ее фигуру…
— Широкие плечи и узкие бедра, как у мальчишки. К тому же она сутулится.
— Эта женщина умеет шармировать. Но как она смотрит на этого толстяка… Еще немного, и заглотит его с потрохами…
— Вместе со студией и деньгами.
— Гарбо — любовница Эл-Би? — поинтересовался Ефим.
— Об этом не слышал.
— У нее кто-нибудь есть?
Зелинский удивленно отстранился:
— На что ты рассчитываешь?
— Пока ни на что.
— Но я же вижу, ты что-то задумал.
— Не говори чепухи… Кто такая она, и кто такой я.
— Твой разум смущен… Однако я должен тебе сообщить, что это лицо обманчиво. За внешностью аристократки скрывается обычная служанка из Швеции. Всем известно, Грету Гарбо интересуют лишь деньги, собственное здоровье, пища и сон. Да! И еще — секс.
— Боже мой… Она уходит… Уходит!
— Ты идиот, — Зелинский пожал плечами.
— Смогу ли я увидеть ее?
— Еще раз?
— Умоляю!
— Можем посмотреть расписание съемок. Это в конце павильона, на доске возле ее бунгало.
— Что такое бунгало?
— В Голливуде так называют гримерки. И, конечно, они есть только у звезд. Таких, как Марлен Дитрих, Джоан Кроуфорд, Джуди Гарленд, Кларк Гейбл…
Не дослушав весь перечень, Ефим потянул друга за рукав:
— Идем смотреть расписание!
Задами, за декорациями, они пробрались к белоснежному бунгало Греты Гарбо. Дверь с круглым застекленным окошком распахнулась, и на пороге появилась сухопарая женщина с перманентом[4]. Проводив их взглядом, она приложила ладонь к глазам и вгляделась в съемочную площадку.
— Не вижу, кто там приехал?
— Эл-Би, — сказал ей Зелинский и чуть тише — Ольшанскому: — Тилда — костюмерша Греты Гарбо, старая дева.
Спустя минуту, поводив пальцем по расписанию, Петр сообщил: