— Вы не верите в любовь, Маргарита?
Она села на диван, перевела взгляд на ширму, но, заметив Ефима, округлила глаза и дальше говорила так, словно обращалась к нему:
— Я не знаю, что это такое…
Ольшанского пробил пот, он уже не мог ни спрятаться, ни просто сдвинуться с места.
— Благодарю вас… — сказал юный красавец.
Гарбо перевела удивленный взгляд на партнера:
— За что?
— За то, что никого не любили.
Вернувшись к роли, она тихо рассмеялась:
— Простите…
— Смейтесь, смейтесь… Только это и может меня отрезвить, — обидчиво сказал молодой человек.
— Надеюсь, что вы все же искренни. — Положив голову на подлокотник дивана, Грета Гарбо перевела взгляд на Ефима. — Все равно жить осталось недолго. Отчего не помечтать?
Ефим тяжело сглотнул.
Партнер склонился над Гарбо, и она закинула голову назад едва ли не под прямым углом к позвоночнику.
В ту же минуту Ольшанский почувствовал, как дернулось его сердце и забилось в новом, прерывистом ритме. Он знал, что последует за этим движением головы, в своих фильмах Гарбо частенько использовала этот прием. Она взяла лицо партнера руками и стала целовать его так, как будто пила с его губ сладкий нектар.
Ефим опустил глаза и неосознанно отступил на полшага назад. Ткнувшись в ширму, почувствовал, как та покачнулась, и внутренне сжался. Ширма грохнулась на пол, и когда Ольшанский открыл глаза, то увидел лишь пыль, которая кружилась в потоке яркого света.
— Стоп! Проклятие! Откуда он взялся?! Загубить такую сцену!
Ефим прикрыл ладонью глаза и понял, что глядит прямо в огромную черную линзу кинокамеры.
— Я не хотел…
— Кто-нибудь! Где охрана?!
Он обошел лежащую ширму:
— Сейчас я все объясню…
— Полицию сюда! Вызывайте полицию!
Ольшанского схватили и заломили за спину руки, но в этот момент прозвучал божественный грудной голос Гарбо:
— Стойте! Оставьте в покое голубоглазого великана. Он — мой друг. Штраф за испорченную пленку вычтете из моего гонорара.
Глава 21
Братья Карамазовы
Следователь Фирсов с каменным выражением лица и смотрел на телефон Баландовской, который лежал перед ним. Из телефона доносился голос Шмельцова:
«Я должен был защищаться. Меня чуть не приняли за преступника! На оружии нашли его отпечатки. К чему теперь эти разговоры?
— Значит, Кирилл не угрожал вам? — прозвучал голос Лионеллы.
И снова Шмельцов:
— Нет, не угрожал.
— Не запугивал?
— Да что вы заладили…»
— Это все? — спросил Егор Петрович.
— А разве недостаточно?
— Быстро вы обучаетесь… — он неодобрительно покачал головой.
— Не велика наука. В каждом телефоне есть диктофон. Сложность лишь в том, чтобы включить его в нужный момент.