— Почему ты не хочешь меня поцеловать? — просто спрашивает она. Ее голос как у ребенка.
— Ты совсем не хочешь, чтобы я поцеловал тебя.
— Хочу.
— Нет, не хочешь.
Застыв, мы стоим перед дверью. Бри опускает руки.
— Я для тебя некрасивая.
— Не в этом дело, — возражаю я.
— Почему тогда? У тебя есть девушка? Ты женат?
— Что значит женат?
— Ну, ты знаешь — два человека, кольца. Навсегда вместе, — она слегка колеблется.
Я думаю об Эмме. Вместе как птицы.
— Нет, я не женат, — говорю я.
— Тогда поцелуй меня, — она прижимает руки к моей груди и снова подходит ближе. На этот раз мне сложнее отказывать ей. Как всегда, мне хочется подчиниться своим чувствам. Но не с Бри. Мы полные противоположности. То, что мы чувствуем, скорее всего утром исчезнет. Кроме того, я люблю Эмму. Эмму, а не Бри.
— Я не могу, — говорю я и беру ее за руку. Рука у нее теплая и мягкая под моей ладонью. Слова вырываются у меня быстрее, чем я успеваю подумать. — Но если утром ты проснешься и все еще будешь этого хотеть, я поцелую тебя.
Бри смеется. Потом нагибается вперед, и ее тошнит на мои сапоги.
Когда следующим утром я захожу в зал для тренировок, то не нахожу там Бри. Элия еще раз заставляет нас пройти через ад. Каждый мускул в моем теле болит и напряжен как натянутая тетива лука. Мне кажется, что я разбит надвое, но во время упражнений мое тело постепенно расслабляется.
Когда, наконец, тренировка заканчивается, Элия снова поздравляет меня с моими успехами и покидает комнату вместе с моим отцом. Я иду в столовую, чтобы пообедать, разворачиваюсь на полпути и иду в больницу навестить Блейна.
Блейн лежит в кровати с чистой повязкой. Он все еще спит. Я стою в двери и смотрю на него. Медсестра прерывает меня, подходя ближе, но она не знает, что я боюсь. Проводить время с кем-то, кого могу потерять, самое худшее из мучений. Блейн и я преодолели это вместе после смерти мамы. Мы сидели на ее кровати, держали ее руку и говорили ей, что любим ее, и то, что это был день, когда она не проснулась, сделало все еще хуже.
Наконец я набираюсь, смелости и заставляю себя сделать несколько шагов. Я сажусь на край кровати и беру его руку. Затем разговариваю с ним, как предложила ночная медсестра. Я рассказываю ему все: о нашем пути через лес, о водопаде за скалой, о Бри и мятежниках, о нашем отце и о правде, которую я так долго искал, о Франке и Харви, о Проекте-Лайкос и похищении. Этот разговор открывает мне глаза на то, что сейчас я понимаю, как я одинок, несмотря на то, что у меня есть ответы. Без Блейна я только половина одного целого.