«11 год, 3 января: родилась здоровой. Мать Сильвия Кейн.
14 год, 10 февраля: проведен осмотр из-за сильного кашля.
14 год, 13 февраля: снова из-за кашля проведен осмотр, пациент идет на поправку.
21 год, 14 августа: вследствие падения сломано запястье, наложен гипс.
29 год, 23 июня: родила здорового мальчика (Брейн Везерсби)
30 год, 23 июня: родила больного мальчика (Грей Везерсби), требуется до-полнительный уход.
44 год, 8 ноября: проведен осмотр, высокая температура и кашель.
44 год, 1 декабря: поставлен диагноз воспаления легких.
44 год, 21 декабря: состояние ухудшается, уход на дому.
55 год, 27 декабря: пациент умер».
На этом записи заканчиваются. Ни одна запись не углубляется, нет ни-каких заметок по краям. Я убираю вес с документа, и он сворачивается об-ратно.
— Я же сказала: не думаю, что ты что-то найдешь, — говорит Эмма уныло. — Мы не ведем особенно детальных заметок, только то, что очень важно, что отразится на генеалогическом древе пациента.
— О, отличная идея. Можно, я сверю эти данные с моими? И с данными Блейна?
— Я не понимаю, что это тебе даст.
— Пожалуйста. Это не может быть все.
Эмма вздыхает, но снова подходит к полке и вытаскивает два перга-мента. В пергаменте Блейна стоит только две заметки: о его рождении, как в документах нашей матери, и о его Похищении. В моем же после даты рождения, ровно на год позже, чем у Блейна, еще дюжина заметок. Первые тринадцать документируют посещения на дому, когда я был больной, слабый маленький ребенок. Я читаю следующие заметки, которые описывают мои прошлые посещения больницы из-за ранений на охоте и несчастных случаев, и думаю, насколько Блейн был здоровее меня. Тут Эмма прерывает мои размышления.
— Грей? — я поднимаю взгляд и вижу, что она сидит за столом Картер. — Ты должен это увидеть.
— Что это?
— Ты что-то сказал о том, чтобы сравнить заметки, и я подумала, что должна проверить пару заметок моей матери.
— Она ведет личные заметки?
— Ее тетрадь для личных посещений, — она поднимает обтянутую кожей книгу, на которой стоит 29 год. — Она берет их с собой, вносит всю важную информацию, а затем вносит в пергамент. Так ничего не забывается и не теряется, если в день у нее много визитов до того, как она вернется в больницу.
— Супер, давай посмотрим, — говорю я.
Эмма медлит и сжимает губы, как будто хочет что-то сказать, но молчит. Она переворачивает страницу и передает, наконец, мне книгу в протянутые руки.
— Прочитай это.
Я осторожно беру тетрадь, и когда мой взгляд падает на слова, я внезапно понимаю, почему Эмма так потрясена. Не сразу могу понять слова, которые стоят передо мной: «29 год, 23 июня: на свет появились близнецы (Блейн и Грей Везерсби), оба здоровы».