– Ты это дело так и оставишь? – спросила Лиззи, когда они вместе с Рондой догнали его.
– Ты имеешь в виду Грету? – спросил Питер.
– Ну да! Она просто испохабила нашу первую репетицию, – сказала Лиззи.
– Что я должен был сделать, забраться на дерево и стащить ее вниз?
– Что-то в этом роде, – сказала Лиззи. – Я еще познакомлю ее с моим крюком! – И она грозно помахала крючком от вешалки.
– Нет, – сказал Питер. – Самое лучшее – это игнорировать ее. Она просто хочет внимания.
Лиззи наклонилась к Ронде и сказала:
– Может быть, она нас преследует, потому что в тебя втюрилась?
– Нет, – ответила Ронда. – Это она из-за тебя. Должно быть, услышала, как ты поешь «Мое страдающее сердце», и втюрилась в тебя по уши!
Обе прыснули со смеху.
– Но ты же знаешь, я пела ее только для тебя, Венди, – дурашливо сказала Лиззи.
– О, капитан Крюк, – проворковала в ответ Ронда, – ты такой романтичный!
Схватив Лиззи за руку и вешалку, Ронда протанцевала несколько шагов, пока крючок не вывалился из ее руки, что побудило Лиззи спеть грубым пиратским голосом несколько строк из старого хита Пэтси Кляйн «Я рассыпаюсь на кусочки». Под конец песни она дрыгнула ногой, и огромный мотоциклетный сапог взлетел в воздух и ударился о ствол полосатого клена. Обе девочки вновь зашлись безудержным смехом.
– Вы когда-нибудь повзрослеете? – спросил Питер, оглядываясь через плечо на фигуру, сидевшую высоко на дереве.
Гриль был завален гамбургерами и хот-догами, а стол для пикника уставлен мисками с салатами. Посередине красовался слоеный торт, на котором аккуратным почерком Жюстин кремом была выведена надпись «С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ, КЛЕМ!» Было две чаши пунша, одна – для детей, а вторая – для взрослых, в нее, по требованию Агги, утверждавшей, что иначе пунш слишком слабый, влили чашку темного рома.
Некоторые из работавших на лесопилке мужчин были со своими женами. Они разговаривали в основном о ценах на целлюлозную древесину, о матчах «Ред сокс» и обо всем том, о чем обычно говорят мужчины. Ронда слушала вполуха, наблюдая, как Питер тайком налил три чашки ромового пунша.
– Я не хочу, – сказала Лиззи, когда брат протянул ей бумажный стаканчик.
– Ладно, давай! Какой же тогда из тебя пират?
Лиззи взяла стакан. Ронда последовала ее примеру. Обе сделали по маленькому, пробному глотку. Питер глотнул от души.
– Ух ты! – сказал он. – Забористый! Пробирает до самого нутра, это хорошо. От такого враз волосы на груди вырастут, помяните мое слово!
Оставив девочек, Питер подошел к Дэниэлу, который разговаривал с мужчинами с лесопилки. Дэниэл положил руку ему на голову. Питер рассмеялся какой-то тупой шутке про президента, которую Ронда почти не разобрала.