Маленький торговый зал магазина был пуст. Денисов осмотрел витрину: резиновых сапог под стеклом не было. У одного из прилавков продавщица в традиционном халате разговаривала с покупательницей.
Он подошел к женщинам.
— Ну, я пошла, ~ заметив его, покупательница сразу простилась. Видимо, они просто беседовали.
— Что вы хотели? — спросила продавщица.
— Я из милиции, — он достал удостоверение, но она и не думала сомневаться. — Я разыскиваю человека, который купил резиновые сапоги.
— У нас?
— Пока не знаю. В городе один обувной?
— Два. Еще — «стекляшка». Когда это было?
— В феврале.
— В феврале у них был учет, значит, в нашем. У нас было два завоза. Один совсем маленький... Сейчас посмотрим, — она достала серую папку-скоросшиватель, принялась листать. В папке оказалось несколько мятых, неясно заполненных накладных.
— Третьи копии... — продавщица включила свет, снова вернулась к прилавку. — Копирки старые, ничего не разберешь, — она взглянула на Денисова. — У нас были резиновые сапоги по цене восемь шестьдесят за пару. Лучше искать не по наименованию, а по цене, — палец ее заскользил вдоль колонок с цифрами. — Быстрее будет.
В магазин никто не входил. Прицеп то появлялся под окном, то вновь исчезал.
— Вот! — продавщица нашла строчку. — Двадцать первое февраля. Восемь шестьдесят...
— Много получили?
— Всего двенадцать пар. Каким вы размером интересуетесь?
— Сорок третьим.
Она снова уткнулась в накладную. Записи были затерты, верхний свет не помогал.
— Сорок третий... Всего две пары. Обе проданы. Одну нам вернули. Брак.
— Она еще здесь? — спросил Денисов. — Можно посмотреть?
Женщина прошла за шторку, вернулась с резиновым сапогом. Денисов достал блокнот. Сомнений не было: речь шла о сапогах с одинаковым рисунком на подошве. Подходила и дата продажи — конец февраля.
— Польского производства, — объяснила продавщица. Внезапно она замолчала, взглянула на Денисова: — Знаю, у кого вторая пара! Вспомнила. Зинаида Ивановна просила оставить... Потом пришла и взяла.
— Как ее найти? — спросил Денисов. — Она работает?
— Преподает в железнодорожном техникуме. Это близко. Сейчас пойдете прямо. Через городской сад.
— У нее семья? Кому она могла брать?
Продавщица улыбнулась. Она оказалась моложе, чем Денисов предполагал. За прилавком большого магазина в форменной дубленой безрукавке — не в сатиновом халате — ее наверняка бы замечали.
— Семьи у нее нет. Племяннику, кажется... Она вам подскажет. Хорошая женщина.
Он снова прошел мимо горсовета, на этот раз вниз по тротуару. Старший лейтенант проводил его взглядом из окна.