Изабель Лакост помахала им.
– Присоединяйтесь к нам, – позвала она.
– Вся деревня говорит о суперорудии Джеральда Булла, – без всяких вступлений начал Шон Делорм. – Как это случилось?
Он сердито посмотрел на них.
– Понятия не имеем, – сказал Бовуар. – Мы как раз обсуждали это. Мы потрясены не меньше вас. К счастью, никто не говорит о докторе Булле. Только о пушке.
– «Только»? – переспросил Делорм. – Разве этого мало?
– Могло быть и хуже, – вмешался в разговор профессор Розенблатт.
Ученый появился в столовой в спортивных фланелевых брюках серого цвета, твидовом пиджаке и галстуке-бабочке. Он оглядел столики, накрытые для завтрака, крахмальные салфетки, столовые приборы из чистого серебра, тонкий фарфор. Растопленный камин.
Стены были толстые, окна сводчатые, и у Розенблатта возникло впечатление, что если он простоит так подольше, то за окном проедет почтовая карета.
Но он остался при прежнем мнении. Это место оказалось гораздо интереснее, чем любое другое, какое он мог себе представить.
– Не буду вам мешать, – сказал профессор Розенблатт, словно его кто-то приглашал. – Вам есть что обсудить.
– Например, последние новости, – сказал Жан Ги.
– Да. – Розенблатт покачал головой. – Обидно.
Но расстроенным он не выглядел.
– Садитесь к нам, – сказала Лакост, улыбаясь профессору и показывая на стул. – Чем больше народу, тем веселее.
«Веселее» никак не отвечало обстановке за столом, сколько бы их там ни сидело.
Профессор Розенблатт уселся и посмотрел на недовольные лица агентов КСРБ.
– Ну так о чем мы говорили? – Он положил белую полотняную салфетку себе на колени, обвел взглядом соседей по столу. – Ах да, утечка информации.
«Вот ведь баламут», – с восхищением подумал Бовуар, которого теперь интересовало одно: насколько заслуженному профессору удастся взбаламутить обстановку.
Бовуар перевел взгляд на агентов КСРБ: на их лицах застыла маска холодной вежливости.
И что же их так встревожило?
– Это ваших рук дело? – спросила Мэри Фрейзер.
Волосы у нее все еще оставались влажными после душа, она надела серый свитер, черную юбку, бижутерию – в общем, предприняла попытку принарядиться, но от этого лишь стала выглядеть еще более неказисто.
– Минуту назад вы обвиняли этого молодого человека. – Розенблатт показал на Бовуара. – Теперь меня? Кто следующий? Он?
Профессор посмотрел на Габри, который шагал по полу из широких сосновых досок, неся кофе с молоком. На нем был передник с клетчатыми рюшками, который выводил Оливье из себя.
«Это же смешно, – отвечал Габри партнеру. – Такой передник делает меня счастливым».