– Никаких следов насилия не видно, – сказала доктор Харрис.
– Под ногтями что-нибудь есть? – спросила Лакост.
– Ни кожи, ни волос. Убийца, видимо, застал ее врасплох. То, что мы здесь видим, – доктор Харрис обвела рукой комнату, – не следствие борьбы.
Они посмотрели на опрокинутую мебель, ящики, выдернутые из комода, шкафчики, сброшенные на пол. Книги, разбросанные по полу. Некоторые даже лежали на теле Антуанетты.
– На что это похоже? – спросил Жан Ги у Лакост.
– Не на вандализм. Ничего не сломано. Нет следов аэрозольной краски, нет экскрементов. Я согласна с доктором Харрис: похоже, она застала тут грабителя.
– Какой отчаянный и целеустремленный грабитель, правда? – заметил Бовуар. – Большинство хватают телевизор и бросаются прочь. Ну вытащат ящик-другой в поисках денег.
Лакост подумала:
– Oui.
Что-то в этой версии не складывалось. Грабитель обычно делает свое дело, когда дома никого нет. Или когда хозяин спит. А тут свет оставался включенным. Тот, кто здесь побывал, знал, что хозяин дома и, скорее всего, не спит.
И весь царящий здесь кавардак был учинен после убийства. Преступник действовал невозмутимо, зная, что ему никто не помешает. А кто остается невозмутимым после совершенного убийства?
Этот вопрос не давал покоя Бовуару. Ох как не давал. Большинство грабителей дальше грабежа не заходили. Они шли на дело, не имея ни намерения, ни решимости убивать. То, что видел Бовуар, не напоминало обычное ограбление. Кто-то убил Антуанетту, а потом несколько часов, пока остывало ее тело, обыскивал дом.
Приехали криминалисты и приступили к работе. Командовал ими инспектор Бовуар, а старший инспектор Лакост тем временем пошла осматривать дом. Заглядывала в комнаты, но ни к чему не прикасалась.
Антуанетта жила в скромном доме с подвалом. Убийца переворотил все и в подвале. Наверное, он провел в доме не один час. Чем дольше Лакост осматривала дом, тем сильнее проникалась убеждением, что это не обычное ограбление и что Антуанетта Леметр не случайная жертва.
Ковры были разрезаны, половицы подняты. Панели со стен содраны и висели кое-как. Посреди коридора под отверстием в потолке стоял стул. Лакост встала на него и посветила фонариком на чердак. Услышала быстрые шаги и спрыгнула со стула.
Если возникала необходимость, она и сама могла подниматься на чердаки, но одна из привилегий старшего инспектора состояла в том, что она могла поручить такую работу кому-нибудь другому.
– Криминалисты занялись делом, – сказал Бовуар, подойдя к ней. – Пора поговорить с Брайаном.
Жан Ги успел перекинуться с ним несколькими словами, пока искал Лакост.