– Надеюсь.
Гамаш взглянул на страницу отчета. На слово, которое не вымарали по недосмотру.
«Суперорудия». Множественное число.
«Господи Исусе, – подумал он. – Неужели Булл создал не одну пушку?»
Рейн-Мари вернула очки на переносицу и вытащила ручку из-за уха.
Кэтрин Хепбёрн исчезла. Спенсер Трейси исчез. Сюжет перестал быть комедийным. Арман поднялся и принялся ходить из угла в угол. Без всякой нервозности. Он мерил гостиную широкими, неспешными шагами, почти грациозными.
– Может, это ничего не значит, – сказал он. – Может, тут действительно опечатка. Почти наверняка так и есть. Давай исходить из того, что нам достоверно известно.
– Судя по документам, доктор Булл работал в Университете Макгилла, проводил исследования в области длинноствольной артиллерии. Мы знаем, что в начале восьмидесятых годов он переехал в Брюссель, а двадцатого марта тысяча девятьсот девяностого года его убили.
– В тех отчетах, что ты видела, что-нибудь говорится об убийце?
– Основная гипотеза – это дело рук МОССАДа. Джеральд Булл явно работал над иракской ракетной программой «Скад». Но главное направление его трудов – создание пушки для Саддама, способной посылать снаряды на орбиту.
– А оттуда поражать практически любую цель, – дополнил Арман.
– «Проект „Вавилон“», – сказала Рейн-Мари. – Значит, все же суперпушка для Ирака.
– Пушка или пушки, – уточнил Арман. – Ты говоришь, его убили двадцатого марта тысяча девятьсот девяностого года?
– Да. А что?
Арман сделал несколько стремительных шагов, потом остановился и покачал головой:
– Нет, такое невозможно. Я знаю, что невозможно.
– Что невозможно?
– Джон Флеминг совершил первое убийство летом тысяча девятьсот девяностого года.
Рейн-Мари потребовалось некоторое время, чтобы осознать услышанное.
– Ты хочешь сказать, что тут существует какая-то связь? Но какая? Я не понимаю.
Арман сел так, что его колени коснулись ее.
– Джеральд Булл, автор «Проекта „Вавилон“», не только изобразил на лафете Вавилонскую блудницу, но и начертал слова: «На реках Вавилонских мы сидели и плакали».
Он посмотрел в другой конец гостиной, где на столике лежала рукопись треклятой пьесы.
– Джон Флеминг пишет пьесу и цитирует ту же строку. Или почти ту же. «Она сидела и плакала».
– Это знаменитая строка, Арман. – Рейн-Мари старалась, чтобы ее голос звучал благожелательно, но не снисходительно. Ее беспокоило напряженное выражение его глаз. – С этими строками связано множество литературных аллюзий. И даже музыкальных. Дон Маклин[38] написал песню на эти слова, верно?
Потом она поняла, что у него на уме, и почувствовала укол тревоги.