— Фонарик включи, — с натугой сказал наемник, втискиваясь в щель.
Вспыхнул свет и больно ударил немца по глазам.
— Дубина, — бросил он, отворачиваясь от источника света, — не перед моей же мордой.
Оказавшись за дверью, он высунул наружу руку и потребовал фонарь. Приняв прибор, он посветил вниз. Следом втиснулся чех, потом ефрейтор.
— Это святая святых второго полигона, — тихо пробормотал Эрвин. Он ощущал как его память вытаскивала из бурлящей реки воспоминаний отдельные эпизоды, когда их группу новобранцев приводили сюда на стрельбище. — Спускаемся, — Бергман первым сделал шаг.
— А рубильник здесь есть где-нибудь? — полюбопытствовал один неунывающий весельчак. — А то я темноты боюсь, — он комедийно сглотнул.
— Имеется, — ответил серьезно Бергман. В гулкой тишине их шаги были как резкие одиночные выстрелы.
Дорогу им преградила еще одна дверь. Немец на нее даже внимания не обратил, просто пнул ногой, выбив из петель. Перед глазами людей разверзлась темень, и луч света был похож на тонкую нить, тянущуюся за иголкой.
— А вот и тир, — произнес Бергман. — Советую закрыть глаза, потому что сейчас я включу свет. — Он сдвинулся вбок и ловким движением потянул рычаг рубильника вниз. Короткая вспышка серебристого света, плюнувшего в разные стороны искрами, и вспыхнуло освещение.
— Ни хрена себе, — брови ефрейтора сложились домиком, когда он привык к свету и окинул заинтересованным взглядом помещение. — Вот это тир.
— Ты стреляешь первым, — Эрвин протянул ему свой «маузер». — Становись на позицию.
Лейтенант намеренно дал Хоботу незнакомый ему пистолет. Взяв оружие в руки, тот удивленно посмотрел на него, но ничего не сказал, только хмыкнул.
— Готов? — спросил Эрвин ефрейтора, когда тот стал наизготовку.
— Готов.
— Тогда стреляй.
Расставив ноги на ширине плеч и придерживая левой рукой под рукоять, наемник тщательно целился и выжимал спуск. Хлопки выстрелов заполнили все пространство. Стоя за спиной стреляющего, Бергман улыбался. Оружие живет в те моменты, когда используется, ему вспомнились слова деда, когда тот брал его с собой в лес пострелять по банкам.
— Все, — коротко сказал ефрейтор. — Смотри, — Хобот уже перешел на ты, очевидно распознал такого же вояку, как он сам. Это хорошо.
— Сейчас-сейчас, — произнес лейтенант, прикладываясь к биноклю. Результат оказался плачевным. — Плохо, ефрейтор, плохо, — скривился он. — Молоко.
— Это же пристрелка. Сейчас исправим.
Посмотрим, решил про себя Бергман.
В магазине еще оставалось семь патронов, их Хобот выпустил в мишень за несколько секунд. В какой-то момент лейтенанту стало страшно за его «старичка», но хваленая школа немецких конструкторов не подкачала.