Покончив с этим, она вытащила тяжелый дубовый стол в сад за домом, покрыла его скатертью в сине-белую клетку, разложила на ней серебряные приборы своей матери. Подумав, достала серебряные бабушкины подсвечники и нарвала букет сирени. Ранним вечером здесь будет приятная тень, а позднее она зажжет свечи.
Камилла заглянула в духовку, бросила взгляд на часы и отправилась в ванную. Заинтригованные, Мисс Принси и Киллер уселись поодаль. Оба составили хозяйке компанию от начала процедуры до ее завершения.
Камилла сделала фруктовую маску, отлежалась в ванне, а потом оделась и принялась за макияж. Мисс Принси немедленно вспрыгнула на раковину, чтобы не пропустить ничего из завораживающего действа, а Киллер растянулся у ног Камиллы и захрапел со скуки.
— Может, он вообще не придет, — сказала Камилла кошке.
Мисс Принси подвинула губную помаду лапкой и проследила, как она падает на пол.
— Может, он не понял, что я хотела ему сказать этим подарком.
Мисс Принси обнаружила карандаш для губ, аккуратно взяла его в зубы и спрыгнула на пол. Камилла отобрала карандаш. Кошка тут же вернулась на раковину, чтобы подыскать себе другой трофей.
— Оставь, а то я не успею, — объяснила Камилла кошке. — Боб ничего у меня не отнял. Наоборот, он дал мне. Дал понять, что я еще могу что-то сделать. Пусть и не слишком вежливо. Я поняла это не сразу. И не сразу распознала кое-что другое. Знаешь что?
Мисс Принси посмотрела на нее своими янтарными глазами и сбросила на пол пудреницу.
— Что и он несчастен, — сообщила Камилла, поднимая круглую коробочку. — Он слишком упрямый… как и я. И слишком гордый, чтобы показать, какую рану нанесла ему его бывшая. И как тяжело эту боль превозмочь.
Кошка, подняв хвост, покинула ванную, и Камилла осталась наедине со своим отражением в зеркале.
— Но настает момент, когда человек должен принять решение, — сказала она себе.
Женщина, глядящая на нее из зеркала, лишь слегка напоминала знакомую Бобу Камиллу. Облегающее ярко-красное платье на тонких бретельках, туфли на высоких каблуках, подчеркивающие стройность ног. Она была еще очень худа, но под тонкой материей уже проступали округлые формы ее идеальной фигуры. Ярко-красная помада на губах, легкие тени на веках, удлиненные тушью густые ресницы… Эта Камилла была взрослее той стильной девочки, что когда-то отражалась в зеркале. В новой Камилле было больше глубины, больше зрелой силы. Она умела любить более страстно, но и горечь утрат она чувствовала сильнее.
Когда Боб остановил машину у дома, надувший губы Син не двинулся с места.