Работа кипела, когда на палубе возник Гайат и начал что-то возмущенно Антуану выговаривать.
– Судя по тому, сколько бумаги отнесли вниз, в кубрике вскоре не останется свободного места, – флегматично заметил Алавир. – Вероятно, именно с этим возмущение Гайата и связано.
Виконт решил проблему с Гайатом блестяще. Он вложил ему в ладонь два золотых, после чего носильщиков стало трое. Это продолжалось недолго и закончилось тем, что на палубе появился Стерк.
– Интересно, сколько золота виконт предложит ему? – задумчиво сказал Блез.
– Ничего у него не получится: Стерк не из таких, – покрутил головой Алавир.
Головешка, жадность которого превышала все мыслимые границы, презрительно фыркнул: много вы, мол, понимаете в людях! И проиграл.
Стерк, отказавшись от неполной горсти золотых монет, прямиком направился на мостик.
– Капитан, – возмущенно заявил он, едва только на него поднялся, – прикажите складировать бумагу в трюм! Именно там ей самое место.
– В трюме она быстро испортится от сырости, – возразил ему дю Эскальзер, который поднялся вместе с ним.
– А где она хранилась до этого? – резонно заметил Стерк. – Кроме того, вы запасли ее уже на годы вперед! На годы! Но все носите и носите.
– Антуан, а ведь он прав, – мягко сказал я виконту. – Не вы ли сами говорили: «Если человек знает меру, он знает все»?
Справедливости ради, однажды эти слова произнес Головешкин попугай, но виконту, человеку образованному, афоризм должен быть известен наверняка. Возразить дю Эскальзеру было нечего, и он лишь с тоской посмотрел на остаток бумаги, которой на палубе оставалось еще порядком.
– Не слишком-то они и торопятся, – заметил Блез, наблюдая за «Каракатицей» и «Фунтом лиха», которые по-прежнему лежали в дрейфе недалеко от нас и поднимать паруса даже не думали. – А нам еще все это барахло за борт выкидывать, в то время как ветер посвежел.
Блез был прав: погода начала портиться. Заморосил дождь, поднялась зыбь, и перегруженный «Морской орел» начал переваливаться с борта на борт как-то не особо уверенно, что не могло не тревожить.
– Просемафорьте им еще раз. Что-то они действительно задержались.
Оба корабля пришли в движение то ли после четвертого, то ли после пятого пожелания им счастливого плавания. Но перед этим над ними синхронно взвились флаги, которые, судя по всему, и были флагом Черного Корсара.
– На «Каракатице» он куда красивее выглядит! – заметила Рейчел.
На «Фунте лиха» флаг действительно смотрелся так, будто его торопливо доделывали. Вероятно, именно это и стало причиной задержки кораблей, похоже, капитанам при расставании, салютуя нам, хотелось поднять флаги одновременно.