— Кузнец же.
— И верно. Не подумал. Кузнецы да пекари — близкие к магии занятия.
— Да-да, из той же братии. В дом зайдешь?
Йормунганд кивнул. Опасности он не чувствовал, не больше, чем обычно. Он спешился, взял коня под уздцы и привязал рядом с лошадью. Тот немедленно начал так же лениво обмахиваться хвостом и пощипывать сено. Лошадь его мало заинтересовало, больно тощая и блеклая.
Дом оказался темным не только снаружи, но и внутри. Йормунганд поежился. В его краях тоже строили дома их камня, но редко. В доме было холоднее, чем снаружи. Три топчана стояли в ряд, с небольшими зазорами, скамейка у стены, окованный железом сундук, покрашенный сверху крикливой желтой краской. Грубый деревянный стол, печь, еще один сундук, поменьше. На полу лежал коврик, связанный из ветоши. Некогда веселый и пестрый, теперь он посерел от грязи.
— А жен давно нет? — спросил Йормунганд, скидывая наплечную сумку.
— Да ты ходи не бойся, — сказал бородач.
Он выложил на стол немного вяленого мяса и кружку с пивом. Пиво Йормунганд едва пригубил, а вот мясо съел без остатка.
Хозяин отломил хлеб и протянул краюшку.
— А сыр есть?
— Найдется.
— Меня Бьярне кличут, — сказал бородач, вдруг спохватившись.
— Ганглери, — сказал Йормунганд.
— Правда? — бородач хитро сощурился.
— Нет, на самом деле Гюльви. Хех, тебя не обманешь.
— Еще бы, — Бьярне довольно размял толстые мозолистые пальцы я же колдун. Ну и отекдова ты родом, Гюльви?
— Из Ирмунсуля, — здесь Йормунганд не видел смысла врать.
— И куда путь держишь?
— В Гардарику.
Бьярне присвистнул.
— Далече. Еще мяса будешь?
— Да, пожалуйста.
— Пивка? Сам варил.
— Угу.
Приятная тяжесть в желудке клонила ко сну. Йормунганд зевнул в кулак и вытянул ноги под столом. Все в доме казалось ему игрушечным. И низкие постели, и стол, доходивший ему самое большее до колен. Среди народа Бьярне он и в самом деле сошел бы за великана.
Обычно, когда говорят «Я следую в Гардарику», это все равно что «иду, куда глаза глядят». Таков твой случай? — спросил хозяин.
— Не совсем. Если я и в самом деле попаду в Гардарику, то сделаю вид, что туда-то и направлялся.
Бьярне расхохотался.
— Мои братья отправились на поиски наших жен, а меня оставили присматривать за домом. Поможешь мне с работой? Тебе ведь, вроде, спешить некуда.
— Только не в качестве жены, — быстро сказал Йормунганд. Он отметил, как изменилась речь Бьярне. Просторечных слов в ней стало меньше, а предложения он строил правильно. Похоже, бирюк не всегда был бирюком.
Бьярне расхохотался словам Йормунганда.
— Хороший ты человек, — сказал он, утирая глаза. Из- за печки он выудил ларец, тонкой работы, с филигранным узором переплетающихся линий. Вопреки словам бородача, Йормунганд почувствовал жгучее желание стукнуть его по голове и забрать ларец вместе с содержимым. Бьярне открыл ларец полный тонких золотых колечек.