— Ха, одного не хватает, — нахмурившись, сказал хозяин.
— Их там множество, ты все сосчитал?
— Это для тебя они круглые да гладкие, а для меня все разные. Держи.
Он протянул ему золотое колечко. Простое гладкое, без рисунков и камней.
— Теперь конь твой, — сказал Йормунганд.
— Имя у него есть?
— Назови, как хочешь.
— А ты как его называл?
— Конь.
— Пусть будет Задира.
— Он не такой строптивый, каким кажется.
— Не твой конь. Не указывай.
— Ты прав, теперь не мой.
Йормунганд отхлебнул еще пива. Отстегнул с пояса мешочек с рунами, показал Бьярне, и сунул руку в мешочек. Бьярне внимательно следил за ним.
— И что? — спросил он, приподнимаясь с места, чтобы увидеть, что вытянул гость.
Йормунганд повернул костяшку к Бьярне.
— Феху, — Бьярне рассмеялся, разбрызгивая капли пива и крошки. — Поработаешь в кузне — преумножишь состояние. Руна не врет.
Йормунганд кивнул.
— Договорились. До конца зимы. Про меня никому не слова, будто меня нет.
— Лады. Руны посмотреть не прошу, знаю, что нельзя. Из чего они?
— Из ясеня.
— Ого, сам вырезал?
— Конечно, — Йормунганд не понимал тяги людей вроде Бьярне к ручному труду. Если была возможность купить, он покупал. Если нет, делал сам, плохо, хорошо ли, не стеснялся результатов своего труда. Руны получились неплохо. Но если бы случилась возможность купить — купил бы.
Бьярне хмыкнул в бороду. Оружие, разукрашенное рунами, возрастет в цене.
Для кузнечного дела Йормунганд оказался недостаточно сильным. Сознание собственной слабости несколько уязвила его, хоть он и старался не подавать виду. Бьярне же поцокал языком и деловито показал Йормунганду, где в кузнице что находится. Йормунганд даже не пытался с первого раза все запомнить. Горн с вытяжкой, емкость с водой, ящик с топливом, наковальня, плавильня, гибочная, формовальная и гвоздильная плиты на подставке из стального уголка, большой тяжелый молот, верстак, инструменты.
— Я тут позабросил работу, — сказал Бьярне, смущенно, — одному несподручно. Но с тобой- то мы быстро управимся. Хех.
— А братья давно ушли? — спросил Йормунганд.
Бьярне не ответил. Он уже доставал из тигля брусочки холодного металла. Внимательно осмотрел их, один за другим подкинул на руке.
— Зажги печь, — не оглядываясь, сказал он. — Это сталь для клинков, ее надо обрезать, здесь и здесь, — он показал на брусочке где, — А потом будем опять плавить.
Йормунганд кивнул и под дребезжание пилы принялся разжигать огонь в кузнечной печи.
— А сталь не портится? — спросил он. — От нагревания?
— Нее, наоборот, только надо меру знать, не перегревать его, и не осторожничать, а то так тоже ничего не получится.