Бриг обрезал брусочек с двух сторон, аккуратно разогрел так, что брусочек засиял ярким желтым цветом.
— Побежали, побежали, — весело крикнул он, и Йормунганд схватил молот и начал бить по этому раскаленному бруску, глядя, как вытягивается металл под его ударами. Бьярне держал брусок в щипцах и вертел его так и эдак. Время от времени они брусок опять нагревали и опять придавали ему форму. Пот застила Йормунганду глаза, волосы налипли на лоб, а Бьярне лишь ухмылялся в бороду.
— Поживешь у меня, — сказал он. — Перезимуешь, а там, глядишь, снег твои следы заметет, преследователи и отвяжутся.
Йормунганд кивнул.
Легли они уже далеко за полночь, спал Йормунганд как убитый.
На следующий день Йормунганд еле поднимал ложку. Боль в руках и спине казалась не просто невыносимой, а бесконечной. Хотя Йормунганд конечно знал, что это пройдет. Бьярне посоветовал двигаться побольше.
В кузне они работали с вечера и до поздней ночи. Боль постепенно уходила, а вскоре Йормунганду уже не надо было делать перерывы в работе.
Едва похолодало, они начали работать серыми сумрачными зимними днями. В качестве платы Бьярне предложил сковать Йормунганду клинок и научить ремеслу. Но работать, как Бьярне Йормунганд не мог, не хватало опыта и сноровки. Зато в накладывании заклинаний Йормунганд сильно поднаторел.
— Ты мне кое- кого напоминаешь, — как- то сказал Бьярне, когда они расположились пообедать прямо в кузне.
— Неужели? — Йормунганд лениво отщипнул кусочек хлеба.
— Чьего ты рода, Гюльви из Ирмунсуля?
— Ммм, одной великанши из Ирвогля.
— А ты похож на человека, — сказал Бьярне.
— Ты тоже… похож. Для цверга.
Бьярне предпочитал продавать свой товар посредникам, постоянным купцам, чем открывать лавку и торчать на базаре самому. Изделия пользовались спросом, пока не приключилась вся эта история с девами- лебедями. Бьярне все- таки рассказал ее подробно, утирая скупую слезу кончиками заскорузлых пальцев и сморкаясь в рукав. Йормунганд сидел с соответствующим ситуации выражением лица и в который раз задавался вопросом, что он вообще здесь делает?
Будущих жен обнаружил старший брат Бьярне — Свенн. Он любил подкарауливать купающихся деревенских девок и глазеть на них из- за кустов, а иногда подшучивать, если была охота. Особенно нравилась ему одна, рослая и плечистая, с широкими бабьими бедрами и округлым приятным животом. Та разделять симпатию никак не хотела, и пару раз возвращался домой Свенн с расквашенным носом и синяком под глазом. Но девка девкой, а удовольствие удовольствием. И Свенн исправно ходил на речку. Только в очередной раз он застукал там не баб из деревни, а что ни на есть прекрасных леди. Сначала Свенн принял их за Дочерей и хотел дать деру, только Дочери так себя не ведут.