— Так что же, ждать, пока наших перебьют? — пикнула в ответ девушка.
— Цыц, дура. Посчитай их навскидку — у нас тупо патронов не хватит!
— И что же делать?
Прохор ответил не сразу. Он изучал поле боя. Большая часть игроков уже легла под пулями врага. Правда, вьетнамцев накрошили тоже немало. Разъяренные желтолицые перли теперь на последнего оставшегося в живых пулеметчика. Тот отступил и даже умудрился занять удобную позицию у подножия обрыва, к которой не так-то просто было подобраться. Вьетконговцы уже завалили своими трупами все подходы к его укрытию, но справиться с пулеметчиком пока не могли. Казалось, врагам нет числа: их будто и не становилось меньше.
— Надо авиацию вызывать, — с прищуром сказал Прохор. — Врезать гадам, чтобы неповадно было.
— Ты чего, Про? Какая авиация? Ты условия миссии слышал? Только стрелковое оружие, гранаты, ножи…
— Ты всегда играешь по правилам? — Прохор скосился на Тину.
Та лишь раздраженно дернула плечом. Медленно, чтобы не засекли движение, он достал фляжку. Отхлебнул. Удивленно крякнул:
— Это же ром! Будешь?
Протянул фляжку Тине. Та отхлебнула, поперхнулась и едва не закашлялась. Прохор похлопал ее по спине, не отрывая взгляда от поля боя. Тина хихикнула. Это было чревато: похоже, ее сейчас пробьет на «ха-ха», и тогда вьетнамцы гарантированно засекут их. Девчонка была слишком расслаблена, ощущая себя в привычной обстановке. Впрочем, как и все в перебитом взводе.
Решение пришло спонтанно.
— Прикрой меня! — бросил Прохор Тине и быстро пополз вперед.
— Наконец-то! — буркнула в ответ Тина.
В отличие от «профессионально деформированного» парня, она играла, а не воевала всерьез. А потому бесстрашно открыла огонь, мгновенно переключив внимание врага на себя. Под этот шумок Прохор ползком добрался до трупов товарищей по взводу. На несколько секунд завис, пытаясь сообразить — как это получается: убили понарошку, а тела изувечило круче, чем в реальном бою. Все-таки нейрофонная сеть творила чудеса. Даже его собственный страх сейчас был практически настоящий — как тогда, когда он в реальности дрался с экстремистами-смертниками.
Задвинув предательское волнение куда поглубже, он подполз к убитому командиру. Оглядел тело. Не найдя ничего полезного, переполз к трупу радиста. Надо же, этому оторвало голову. Ничего себе, «игрушечки» — более чем натурально получилось.
Впрочем, это сейчас не важно. Вынув из скрюченных мертвых пальцев трубку радиотелефона, приложил ее к уху и стал щелкать переключателями, крутить верньер настройки.
— Всем, кто меня слышит! Всем, кто меня слышит! На нас напали! Взвод уничтожен! Вызываю огонь на себя! Повторяю: вызываю огонь на себя! Сожгите здесь все напалмом к чертовой матери!