Никогда не знаешь, кто и в какой момент проявит себя настоящим другом. Нелепая ирония судьбы. Надо бы при случае поставить ему «пузырь».
Не в кино же его приглашать.
Прохор нервно хохотнул и осекся, озираясь по сторонам. Метро еще не ходило. Да и торопиться, в общем, было некуда. Куда податься, когда самый родной человек оказался плодом больного воображения, а подруга неожиданно решила его прикончить?
Мозг вдруг кольнула неприятная мысль: а случайно ли Тина решила пострелять по живой мишени? То, что игра под брендом WoK каким-то образом подсовывает реальное оружие под видом виртуального, его уже не удивляло. Но он знал еще кое-что — эта игра точно так же выдает живых людей за виртуальные цели. И если желание системы прикончить Буку хоть как-то объяснимо, то…
Его тоже хотят убить?! Причем вычурно, изощренно — руками собственной девушки? Однако…
Наверняка все это просто паранойя. Тем не менее умирать на ровном месте, ни за что ни про что, не хотелось категорически. Хорошо бы найти надежного союзника. И желательно, чтобы он никак не был связан с этой проклятой игрой…
Виктор!
Точно. Старый боевой друг и приютит, и советом поможет. Но главное — не пристрелит его из чисто спортивного интереса.
Что ж, ему есть куда идти. Жаль только, опять придется являться без предупреждения. Ну да к Виктору можно без церемоний.
Уже в гораздо лучшем настроении Прохор прибавил шагу. Насколько позволяли легкомысленно болтавшиеся на ногах шлепанцы.
— Ты что, с пробежки?
Хороший вопрос в четыре утра. Виктора ничем не прошибешь. Он стоял в дверном проеме — сонный, в «боксерах» и майке-алкоголичке, флегматично оглядывая приятеля с головы до ног.
— Ага, новый спорт осваиваю — бег в шлепанцах, — Прохор криво улыбнулся. — Ты меня на пороге допрашивать будешь или в квартиру пропустишь?
— А, извиняй. Заходи давай.
Виктор жил один в крохотной «хрущевке», удивительным образом избежавшей сноса. Серое обветшалое здание казалось древней подлодкой, затаившейся в мутной воде, среди растущих вокруг элитных многоэтажек и мегамоллов. Как и Прохор, он все еще не нашел себя в шумном мегаполисе после «армейки» и перебивался случайными заработками, не особо заботясь о перспективах. Даже постоянной подруги у него не было. Не говоря уж о такой роскошной бабе, как Тина. Иногда Прохору казалось, что Виктор втайне завидовал его удаче — оттого они как-то незаметно и перестали регулярно общаться. Все было вроде как всегда, только прежняя душевность пропала. А может, просто показалось.
В любом случае Виктор оставался теперь его единственным другом. И последней зацепкой за эту странную, ускользающую реальность. Сейчас, когда Витя ставил на древнюю плиту обшарпанный чайник, доставал сигарету из мятой пачки, он казался символом настоящего мира — простой, реальный, правильный. Только кругляш нейрофона в ухе напоминал о том, что мир все-таки уже не тот, что раньше.