Лодка Альберта скрылась за каменной стеной, и Ребекка больше не могла ее видеть. Он должен был бы уже достигнуть парусника, но теперь, несомненно, начиналась самая опасная часть его плана: нужно залезть на борт. А при таком бурном море это было крайне рискованно.
По-прежнему пытаясь отвлечься, Ребекка опустила в воду кипятильник, сполоснула чайник и повесила в него свежие пакетики с чаем. Может быть, у Альберта, да и у людей, которых он спасает, появится потребность выпить чего-нибудь горячего, когда они вернутся, наверняка промокшие и обессиленные. На одной полке она обнаружила бутылку с ромом. Глоток крепкого, наверное, тоже не помешает.
Ребекка ходила взад и вперед, избегая смотреть на улицу. Она изучила карту, висящую на стене, вытерла своим носовым платком пыль с якоря из латуни, закрепленного на стене, а затем поспешно выбросила платок в урну для бумаг. Ей и в самом деле нужно избавляться от привычки постоянно все протирать. Максимилиан был прав: уборка превратилась у нее в манию. Ни одна поверхность, ни один предмет, ничто не могло укрыться от нее. Стратегия выживания… Но теперь она была не нужна Ребекке. В конце концов, ей недолго осталось жить.
Когда она наконец снова осмелилась выглянуть в окно, яхта уже входила в порт, все еще дико качаясь, но все же управляемая опытной рукой. Это означало, что Альберту все удалось. Ребекка с облегчением вздохнула и снова поднесла бинокль к глазам. Теперь она четко могла опознать, что это "Либель", и спрашивала себя, что могло произойти.
Альберту пришлось приложить немало усилий, чтобы провести яхту между другими судами к своему месту и причалить. Группа мужчин — Ребекка предположила, что это тоже яхтсмены — стояла наготове и помогала ему пришвартовать яхту. Даже стоявшие на месте суда сильно подскакивали вверх и вниз, их мачты бились друг о друга. Ребекка видела, как начальник порта прыгнул на причальный мостик, а затем протянул руку и помог какому-то — по-видимому, совершенно обессиленному человеку — сойти на берег. Это, кажется, была Инга. Молодая женщина едва держалась на ногах и только с третьей попытки смогла покинуть яхту. С помощью Альберта, который больше нес ее, чем поддерживал, она прохромала на пирс. К удивлению Ребекки, за ними никто не шел. То есть третьего на борту не было.
Куда же делся Мариус?
Ребекка наполнила два бокала горячим чаем, добавила туда ром и сахар, а затем прошла к двери офиса и открыла ее. Вошел, качаясь, до нитки промокший и тяжело дышащий Альберт, на котором висела, как мокрый мешок, до смерти обессиленная Инга. Выглядела она страшно: на голых ногах и висках кровь, на футболке остатки рвоты. Она дрожала всем телом, постоянно пыталась что-то сказать, но не могла внятно произнести ни слова. Когда женщина подняла руку, чтобы убрать со лба прядь волос, Ребекка увидела, что руки у нее тоже ободраны и кровоточат.