Стоявшая за стойкой дама поприветствовала Катю по-голландски, поставила в известность о том, что в наличии имеется двухместный номер, и предложила заполнить формуляр. Катя судорожно сглотнула, услышав цену — сто пятьдесят евро за ночь, — но выбора не было. Однако не успела она достать кредитку, как за ее спиной раздался мужской голос:
— Двести за ночь — и номер мой, идет?
От этого голоса Катя вздрогнула. Не нужно было оборачиваться, чтобы по самоуверенной интонации узнать его обладателя: Том Шюрманн из журнала «Мужской мир», автор мерзких женофобских статеек и самый оголтелый мачо из всех, известных ей!
Она окинула его молниеносным взглядом — накачанный красавец с модной стрижкой и небесно-голубыми глазами. Мужчины с такой внешностью ей очень нравились, но от Шюрманна лучше держаться подальше, особенно когда он извергал очередную порцию шовинистического бреда о мужском превосходстве во всех сферах человеческой деятельности, включая чуть ли не деторождение.
— Катя? — радостно ухмыльнулся Том. Из-за самодовольных ноток в голосе оклик прозвучал как требование немедленно запрыгнуть к нему в постель. — Я сразу узнал тебя по твоим рыжим лохмам и упругой заднице!
— Что ты здесь делаешь? — с бессильной яростью спросила Катя, борясь с желанием расцарапать ему физиономию.
— То же, что и ты, разве не заметно? Спорим, тебе не досталось места в Конгресс-отеле.
— Угадал. Но какого черта ты делаешь на этой конференции? Там вряд ли будут обсуждать право женщин на стриптиз или аборты.
— Ну, кто-то ведь должен просветить этих закомплексованных клуш!
— Что я слышу! Тоже мне просветитель нашелся!
— А ты неплохо держишь удар. — Том явно наслаждался перепалкой. — В любом случае, у тебя пока нет комнаты, а значит, мы можем протянуть друг другу руку помощи.
— Протянуть тебе руку? Никогда, — холодно ответила Катя.
— Ну, тогда не руку. Я ни от чего не откажусь.
— Закатай губы-то.
— Ну, как хочешь. — Он повернулся к даме за стойкой. — Значит, даю двести евро. Согласны?
— Эй, я первая нашла эту комнату!
— Зато я плачу больше.
— О’кей, тогда двести десять евро за ночь!
— Тогда — двести двадцать.
— Двести тридцать!!!
— Двести сорок.
— Две…
— Подождите, молодые люди, — вмешалась дама. — Мы предпочитаем селить в двухместные номера двух постояльцев. Если вы не договоритесь, я отдам комнату другим. — И она указала на супружескую пару, ждущую за дверью.
— Вы хотите сказать, что я должна буду делить номер с этим хамом?! — возмутилась Катя.
— Вообще-то я тоже не горю желанием ночевать в одной постели с матерой феминисткой, — парировал Том, — но я, по крайней мере, от этого не умру.