– По вам было все видно, вы стояли и ухмылялись.
– Я должна тебе сказать…
– Что?
– Я рассказала Николо, что мы решились.
– Это об этом вы болтали на площади?
– Да.
– Хорошо.
– Ты же не против, что я поделилась с твоим лучшим другом?
– Не-а.
– Ну вот.
– И с Юлией.
– Ты же знаешь, у меня нет секретов от Юлии.
Я подхожу к двери на потенциальный балкон и открываю ее. На ветвях вишни висят ягоды. Я слышу, как Майя у меня за спиной раскладывает что-то на столе. Открывает бутылку вина.
– Что, нельзя было говорить?
– Почему?
Я пересчитываю вишни на одной из тех веток, что повыше. Они еще зеленые. Не созрели. Майя подходит ко мне, протягивает бокал.
– Ты сердишься, что я рассказала все Николо?
– С чего ты взяла?
– Тогда не надо этого несчастного вида, дорогой.
– У меня счастливый вид.
– За нас.
– Мне казалось, что в таких ситуациях нельзя пить алкоголь.
– Это имеет значение только в определенные дни. Сегодня мы можем выпить. Пошли.
Она пододвигает мне стул. Мы садимся за стол. Она расставила заказанные блюда на деревянном подносе ручной работы, купленном нами в Мозамбике. Мы ужинаем и пьем вино.
– Я вообще-то не планировала посвящать в это Николо, – говорит она. – Просто вдруг взяла и сказала, когда мы болтали с ним на площади. К тому же не исключено, что он уже знал обо всем от Юлии. Она могла рассказать ему или намекнуть. Ладно, сделанного не воротишь. Да и почему бы им не быть в курсе.
– Да, ты права.
– То есть ты не сердишься.
– Нет.
Она встает и подходит ко мне. Я кладу нож и вилку. Она целует меня и устраивается на корточках рядом со мной. Проводит рукой по моему колену, просовывает ладонь под футболку. Я беру бокал и делаю глоток. Она расстегивает мой ремень. Я натужно смеюсь.
– Может, сначала поедим?
– Мне так хочется почувствовать тебя.
Она расстегивает верхнюю пуговицу на моих брюках.
– Майя.
Она целует мой живот, ее язык скользит по моей коже.
– Может, сначала все-таки закончим ужинать? – говорю я.
Она возвращается за стол. Я опять беру нож и вилку.
– Я думала, тебе понравится.
– Мне нравится.
Я рассказываю, как прошел день, о коллегах по работе, кто что сказал и сделал. Говорю торопливо, не поспевая за своими словами. Майя наливает себе вина, но бокал остается нетронутым на столе.
– Почему ты опять стал таким? – спрашивает она.
– Никаким я не стал.
Она берет бокал и выходит из комнаты.
– Майя, – окликаю я.
Она выливает вино в раковину.
– Ты понимаешь, что я имею в виду, – говорит она.
Я смотрю в сад. Солнце садится за крыши вилл, окрашивая все, в том числе гостиную, в темно-золотые тона.
– Ты меня расстраиваешь, – говорит она.