Он ее не любил. Нельзя сказать, чтобы он ее не выносил, ведь, в конце концов, именно она родила двойняшек, а за это ей можно было простить многое. Ее мать, Розенн, была великолепна, она была неподражаема, настоящая волчица. Но в глазах Нольвенн у Поля имелось два недостатка: его прошлое, то есть служба в Иностранном легионе, и тот факт, что он не был ее родным отцом. А поскольку искоренить эти недостатки было невозможно, невозможно было и что-то изменить в их отношениях.
Поль и Розенн никогда не жили вместе, чтобы не ранить Нольвенн, однако их союз продлился четырнадцать лет, и десять из них — в законном браке. Но счастье ушло безвозвратно, когда появился этот юнец.
После развода, которому Поль не противился, Розенн приняла решение, за которое Поль не уставал ее благодарить: она позволила ему беспрепятственно видеться с внучками.
Нольвенн быстро осознала практическую выгоду этой любезности: из Поля вышла бесплатная нянька. Она поставила ему жесткие условия: никаких бретонских сказок, никаких бретонских песен, никаких бретонских пословиц, поговорок и народных примет. Ее девочки — француженки, и баста. Больше всего ей хотелось бы вернуть таблички, которые десятилетиями красовались на стенах школ: «Плевать на пол и говорить по-бретонски воспрещается». Нарушителю в наказание вешали на шею деревянное сабо.
Последний раз поцеловав внучек и закрыв за собой дверь, он в ярости прошипел: «Hep brezhoneg Breizh ebet!» — «Без бретонского нет Бретани». А без Бретани нет родины.
Ma Doue[104], как же ему хочется выпить!
Он долго не мог опустить ручной тормоз, во влажном, соленом воздухе механизм снова заржавел. Но в конце концов ему это удалось. На обратном пути Поль заметил на противоположной стороне улицы Марианну. Вообще-то, она ему нравилась. Он опустил окно.
— Alors, vous sillonnez la Bretagne? — Опять бродите по окрестностям?
Она ответила не сразу, потому что неожиданно они оказались в гуще велогонки, посреди пожилых людей в неоновых облегающих костюмах, которые только что с трудом въехали на холм и теперь обменивались радостными возгласами на скоростном спуске.
На какое-то мгновение Поль заметил на лице Марианны глубокую грусть. Но печаль тут же снова сменилась чудесной улыбкой, которая успела его очаровать. Марианна чем-то напоминала ему Бретань: здесь за каждым красивым фасадом тоже таилась бездна, иногда влекущая — например, в облике Марианны, иногда исполненная злобы — например, в облике Нольвенн.
Интересно, что Марианна скрывает в душе? Он нажал на газ и махнул ей на прощанье рукой. В зеркале заднего вида он заметил, как на ее девичьем лице снова медленно воцарилась странная отрешенность, словно эта женщина что-то потеряла и сама не ведает что.